– Хорошо, – вынужден был согласиться Манчестер Блю. – Пока будет задействована лишь полиция. Но только не дай Бог, если произойдет еще что-нибудь.
– Я могу остановить Мосс-Сайд. Но что касается других ячеек, здесь я бессилен.
– Так дело не пойдет.
– Я не знаю, кто там у них в АБП. – Бурн имел в виду Активные боевые подразделения ИРА, которые занимаются подготовкой и осуществлением террористических акций в стране. – Они получают приказы непосредственно из Белфаста или Дублина. У них есть список номеров таксофонов, по которым раз в неделю они должны ждать звонка. Часто бывает так, что вообще никто не звонит. Поэтому их практически невозможно выследить. Такие вот дела. Но это не должно тебе мешать.
– Я сказал, все останется под контролем полиции. Если только вы не...
– Не мы, а китайцы. Вот кого надо остановить.
– А нечего их трогать.
– Ладно, не будем. Если они сами не полезут.
– Этого я гарантировать не могу.
– Поговорите с ними. Надавите, – настаивал Бурн.
– Уже говорили. И предупредили, что, если Триады будут продолжать в том же духе, мы будем вынуждены предпринять против них более жесткие меры.
– С кем вы разговаривали? – Бурн явно надеялся услышать имя, чтобы потом расправиться с этим человеком.
– Мы встречались со старейшинами китайской общины. – Манчестер Блю решил не называть имен. – Мы не знаем, кто руководит Триадами, и надеялись, что наши слова будут им переданы. Кстати, почему ты думаешь, что это дело рук китайцев?
– А кого же еще?
– Но ты не уверен.
– Никто ничего не видел, кроме их идиотских масок.
Манчестер Блю решил не говорить Бурну, где были найдены автомобили.
– Почему вдруг китайцы заявились в Мосс-Сайд? Ведь какое-то время все было спокойно.
– Вот ты бы мне и сказал. Ты же у нас полицейский. Или ты что-то скрываешь?
– Ничего такого, чего бы ты не знал, – солгал Манчестер Блю. По крайней мере, им ничего не известно о Маршалле. – Я подумаю, что можно сделать с китайцами.
– Чего там долго думать! Надо действовать.
– Не торопись! Нам обоим есть что терять.
– Ну нет. Если дело сорвется, я уеду домой. А тебе деваться некуда: твой дом здесь.
– Где ты был? – спросила Тесса Соулсона, когда он вошел в кухню.
– Так, прошелся, – ответил он, снимая пальто. Затем подошел к ней и поцеловал.
– В такой туман?
– Мне нравится туман. В нем как-то растворяются все твои неурядицы. Да нет, я отпустил Пола на ночь и доехал до дома сам.
– Ужинать будешь?
– Нет, спасибо. Но с удовольствием выпил бы глинтвейна.
Она налила два стакана красного вина, добавила туда лимон и корицу, затем поставила стаканы в микроволновую печь, захлопнула дверцу и включила режим времени. Она была уверена, что отец внимательно наблюдает за ней.
– О чем ты думаешь?
– О том, что иногда забываю о тебе. О том, что жизнь проходит. Я тебя редко вижу, Тесса, и скучаю.
– Ну что ж, сегодня я дома. Устроим вечеринку а-ля папа с дочкой.
– А это еще что такое?
Она пожала плечами:
– Не знаю. Но звучит неплохо.
– Ты что, смеешься надо мной?
– Конечно нет.
– Я рад, что ты сегодня дома.
