покидать Мосс-Сайд. Двое патрульных остановили проходящую машину и благополучно уехали. Другие, находящиеся у Александр-парка, сняли свои кители, галстуки и каски, забросили их в кусты и, не теряя времени, двинулись к югу, вон из района. Им повезло, и они нашли убежище в доме у своих друзей в Левеншалме. Остальные на трех автомобилях немедленно покинули Мосс-Сайд и прибыли в участки других районов.
Полицейская Маргарет Селнек оказалась не столь удачливой. Одетая в униформу после дежурства, она ожидала автобус, собираясь ехать домой. Вместе со своим другом она жила на соседней окраине – в Уайтеншу. Маргарет не торопилась домой: ее друг работал допоздна, и она задержалась в магазине, покупая продукты к ужину. По дороге на автобусную остановку она часто останавливалась поговорить со знакомыми продавцами и жителями района. Ее любили в общине, все помнили, как однажды во время пожара она вошла в горящий дом и спасла оставшихся там двоих детей, в то время как их мать вместе со своим любовником сидела в пивной. Этим героическим поступком Маргарет Селнек завоевала уважение жителей, и ей было приятно, что она пользуется хоть и несколько сдержанным, но все же доверием этой закрытой общины.
Трое в длинных кожаных плащах и черных беретах ничего не хотели знать об этом. Для них она была полицейским, которого надо поймать и уничтожить. Они окружили ее, оттеснив с темного пятачка остальную очередь. Маргарет поняла, что ей угрожает опасность, эти люди хотят причинить ей зло. Она попробовала было их урезонить, но те, грубо смеясь, стали толкать ее, а затем выхватили у нее пакеты с покупками и рассыпали их содержимое на тротуаре. Попыталась бежать, но ее схватили и потащили в аллею. Теперь она билась яростно и отчаянно, однако силы были неравны, с нее сорвали китель и принялись лапать ее за обнаженную грудь, а затем с глумливыми возгласами повалили в грязь. Дальше они не пошли, хотя были уже изрядно возбуждены.
– Кончай ее, – сказал один из них. – Иначе нам крышка.
Второй из компании вытащил из-под полы мачете и занес над ней. При виде тускло блеснувшего лезвия страх Маргарет Селнек вдруг исчез. Почувствовав близость смерти, она закрыла глаза и стала молиться. На мгновение попыталась представить, как бы сложилась ее дальнейшая судьба, останься она в живых. Один дикий, разящий удар, и все ушли прочь. Ее тело обнаружат только утром. К тому времени худшее будет уже позади, и гибель ее станет еще одним несчастным случаем прошлой ночи, о которой не скоро забудут.
Следующую часть операции было задумано провести на горных велосипедах, тех самых велосипедах с 24 передачами для езды по тропинкам, считающихся престижными на улицах Лондона среди тех, кто любит покрасоваться, упражняя свои мышцы таким элегантным и эффектным способом. Однако здесь в этих велосипедах не было ничего элегантного, они были выбраны из-за скорости и маневренности в узких переулках, недоступных для автомобилей и где пешие преследователи не могли их догнать.
Их было больше сорока – вооруженных, одетых в черное велосипедистов. Разбившись на группы по три-четыре человека, они ожидали прибытия первой полицейской машины из центра в Мосс-Сайд. Полицейские не могут не приехать, не бросят же они своих коллег на произвол судьбы?
Первые два патрульных «ровера» с голубыми мигалками пришли с южной стороны по Александр-роуд. Сигнал из Стрэтфорда был прост: прибыть на место и выяснить, что случилось, подкрепление уже в пути. Но диспетчер не знал и не сообщил, что это не просто небольшой инцидент, а самый настоящий мятеж. Покинув укрытие, велосипедисты на полной скорости пустились вслед за машинами: Бутылка с горючей смесью, брошенная передним, разбилась о крышу первой машины и взорвалась. Вторая ударилась о радиатор, и еще не воспламенившаяся жидкость попала в мотор. Потеряв управление, машина на всей скорости врезалась в ряд припаркованных на противоположной стороне дороги автомобилей. Взрывом разнесло переднюю часть машины, вверх взлетел капот и куски мотора. Стена огня спасла обоих полицейских, и они выбрались из горящей машины. Шедший за ними второй автомобиль резко затормозил, поэтому третий велосипедист промахнулся, бутылка с напалмом упала на дорогу, и ее тут же перекрыло ревущее пламя. Двое полицейских из второй машины поспешили на помощь своим коллегам. Один из них в ярости бросился вдогонку за третьим велосипедистом, который вслед за первыми двумя торопился уйти в темный переулок. Злость придавала сил, и полицейский уже почти настиг преступника, в панике тот неправильно переключил передачу и, яростно вращая педали, шел со скоростью не более двух миль в час. В этот момент передний велосипедист резко развернулся и открыл огонь из «узи». Полицейский тут же бросился на тротуар, и пули не задели его, зато преследуемый был убит наповал.
Соулсон уже собирался домой, когда в кабинет ворвался Армитедж и сообщил о стрельбе и нападении на Гринхэйз-лейн.
– Мне нужны вооруженные полицейские, – тут же распорядился Соулсон.
– Необходимо одобрение министерства внутренних дел, – предупредил Армитедж.
– Выдай им оружие и все, что нужно для защиты, – резко возразил Соулсон. – Министерство может подождать. Здесь экстренная ситуация. Потом, мне нужна группа тактической поддержки. Если это мятеж, то мы должны использовать все средства. Вплоть до бронетранспортеров.
– Я снова прикажу начать работу в Главном зале инцидентов.
Они посмотрели друг на друга, и Соулсон вспомнил свои слова, сказанные в конце собрания в честь их триумфа несколько часов назад. Надо было думать, а не тешить тщеславие. Он кивнул Армитеджу, и тот вышел из кабинета.
В переговорном устройстве прозвучал голос секретарши:
– Глава Управления по делам полиции на проводе.
Соулсон глубоко вздохнул:
– Ну, начинается. Давайте эту корову, – скомандовал он. Затем добавил: – Извините.
Сейчас не время настраивать своих сотрудников против себя. Эмоции и плохое настроение не способствуют победе.
– Теперь вступают «рейнджроверы», – сказал Стэш Максвелл по седьмому каналу радио. Народный центр Мосс-Сайда стал штабом операции, и с тех пор как они с Парасом объединили местные банды, Максвелл не покидал здания.
– Пока все нормально? – прохрипел по радио голос подражающий говору выходцев из Вест-Индии.
Максвелл усмехнулся. Для тех, кто разбирается, речь Бурна все равно звучала по-ирландски. Но оба понимали, что, возможно, все каналы прослушиваются полицией.
– Все идет по плану, – ответил он.
