— Не дурачьте меня, Такер.
— Послушайте, это же нас обоих касается. Мы вроде на одной стороне. Я не собираюсь делиться с вами сплетнями и тем, что общеизвестно. Мне необходимо знать все существенное о Северном Олене и Крыле Запада.
Картер немного подумал, а потом разоткровенничался.
— Я расскажу вам то, что предназначено только для ваших ушей, — сказал он, понизив голос. — Я не хотел бы, чтобы даже мой начальник знал, о чем я говорю. Если они захотят вам что-нибудь сказать, это их дело.
— Не беспокойтесь. — Такер улыбнулся. От служащих Лэнгли всегда можно заполучить дешевый треп. Это способ казаться важнее, чем ты есть на самом деле. — У меня — как в могиле. Полный молчок.
— Это случилось с Хайнрихом Триммлером, одним из наших заправил в ракетном деле. Он работает на военно-воздушной базе Миримар под Ла-Джоллой. Там проводятся исследования и разработки. Не спрашивайте меня, что они делают, этого действительно не знаю. За исключением того, что этому придается весьма высокий приоритет.
— Он, надо полагать, американец?
— Теперь да. Приехал после войны. Не в том дело. Он сидел на пляже на юге Франции с несколькими друзьями, когда какой-то разносчик из Сенегала подошел и открыл огонь по всей группе. Промахнулся по Триммлеру, но убил одного из его друзей.
— А что потом говорил этот африканец?
— Промолчал. Полицейский уложил его с ходу.
— А почему вы думаете, что он охотился за Триммлером?
— Мы в этом не уверены. Мы просто знаем, что кто-то охотится за нашими людьми и что африканец целился в него и нажимал на спуск. Он потому лишь остался жив, что пистолет сенегальца заело. Триммлер — ученый весьма высокого ранга. Работал на мысе Канаверал и в Хьюстоне, был одним из главных сотрудников фон Брауна.
— Наверное, он там не остался, чтобы улучшить загар?
— Возможно. — Картер рассмеялся. — Произошел забавный случай.
— Что именно?
— Как только мы узнали о случившемся, в Ниццу послали „Джи-4“, чтобы немедленно забрать его в Штаты. „Галфстрим Джи-4“, вероятно, лучший в мире реактивный самолет дальнего действия, предназначенный для руководящих работников крупных корпораций. Он может летать на высоте в сорок три тысячи футов. Быстрее, чем большинство коммерческих самолетов. Им пользуются почти все правительственные ведомства в Америке. И когда он добрался туда, Триммлер и его жена уже находились в аэропорту, но не было и признаков их дочери. Ей девятнадцать лет, и при этом она, как говорят, не дурнушка. Поэтому один из наших людей отправился обратно в отель, чтобы найти пропажу. Ему это вполне удалось. Милашка занималась сексуальными упражнениями в стиле тяжелых порнофильмов с двумя дядьками, которые годились ей в дедушки. Происходило это в спальне, и даже на кровати ее родителей, там, где они спали весь свой отпуск. Замечательно то, что ей за упражнения платили. Наш парень заставил ее одеться и вытащил оттуда. Но клиенты подняли хай, требуя возвратить им деньги, поскольку сеанс был прерван. — Картер, рассмеявшись, поперхнулся. — Я говорю вам то, что не войдет ни в один отчет. На обратном пути она сидела застенчивой кошечкой. А по прибытии в Сан-Диего раздала нашим парням свои визитки, с указанием имени и номера телефона. Просила их звонить в любое время.
Наблюдая, как Картер смеется, Такер представил его в баре, с кружкой пива в руках и с грязными шутками на устах. Ему уже давно мерещилась такая картина. Любопытно знать, есть ли у Картера дочь и чем она занимается?
Открылась дверь, и в зал вошли два заместителя исполнительного директора.
Такер и Картер встали.
— Все в порядке. Садитесь.
Они сели, и вновь пришедшие заняли свободные места за столом.
— Насколько же велики эти компьютерные файлы, о которых идет речь? — спросил ЗДР у Такера без всяких проволочек.
— Весьма велики. Для того чтобы дать вам об этом представление, достаточно сказать, что в конце 1950 годов русский Комитет государственной безопасности, который ведал работой всех их секретных служб, имел около миллиона сотрудников в Советском Союзе и за его пределами. Мы не смогли занести каждого из них в нашу базу данных, хотя ежедневно получали информацию об этих кадрах со всего мира. Она поступала через аналитический центр по изучению СССР, одно из подразделений, находящихся у вас в подчинении, сэр. Мы получали данные из Европы, Южной Америки, Азии и Африки. Кроме того, мы проводили специальные расследования, касавшиеся их работы со студентами и другими возможными активистами в Соединенных Штатах. И не следует забывать о Маккарти, о всем том, вокруг чего он поднял такой шум. У нас есть подраздел, который касается Голливуда, есть анкеты на каждого актера, сценариста, режиссера и художника. Добавьте к этому архивы УСС, нацистской шпионской сети, войны в Корее… Можно было бы продолжить этот перечень. Так вот, вся эта информация не открывает и четверти того, о чем идет речь.
— Значит, в этой организации всегда увлекались занудной бумажной волокитой, — сказал ЗДР, с упреком поглядывая на ЗДА.
— И все это теперь под угрозой? — спросил ЗДА, игнорируя презрительное отношение своего коллеги.
— Может оказаться, сэр.
— Объясните это.
— Мы установили, что не все файлы подверглись разрушению. Азия оказалась нетронутой, весьма чисты Австралия и Северная Африка, зато Южная Африка почти полностью стерта.
— А Южная Америка?
— Уничтожена.
Оба заместителя исполнительного директора посмотрели друг на друга, но Такер продолжал, не обращая внимания на их эмоции:
— Любопытно, что кубинские файлы оказались нетронутыми.
— Или подмененными, — сказал ЗДР.
— Нет, сэр. Мы бы это установили. Большинство уничтоженных материалов по Южной Америке касается нижней части этого континента, от Бразилии к югу. Но самые большие разрушения в европейской части. Вся база данных начиная с 1943 года, все, что связано с контрразведкой или деятельностью УСС, теперь под угрозой.
— Вы приблизились к определению этого вируса?
— Нет, сэр.
— Почему?
— Потому что мы не знаем к нему кода. В этом деле есть какая-то внутренняя логика. Выяснилось, что вирус активизируется в определенное время при вызове определенной информации. Но непонятно, к чему сводится такая логика. Она настолько совершенна, что вирус активизируется, как только мы включаем компьютер для просмотра этих файлов. Он не позволяет ни сделать копий, ни перевести данные на другие диски. Мы провели уже свыше шестидесяти опытов, вывели множество противоядий, но и сейчас мы не ближе к решению проблемы, чем в самом начале пути.
— Пожалуй, мы можем добиться прогресса в этом деле, только уяснив, кто начал всю эту игру. Кому мешали Северный Олень и Крыло Запада? Есть ли между всем этим какая-нибудь взаимосвязь, хотя бы отдаленная?
— Не могу ее обнаружить. Наши сведения о Крыле Запада минимальны. Может быть, нам станет известно больше, когда наши люди займутся этим.
— Отныне вы будете докладывать прямо нам двоим. Не следует это обсуждать с кем бы то ни было. Никому не надо доверять. Понятно?
— Да, сэр. — Такер решил прикрыть свои тылы. — Мы подключили к работе эксперта по
