распространению информации из Калифорнии. Она знает столько же, сколько и я.
— Есть ли там какой-нибудь прогресс? — перебил его ЗДА.
— Пока нет.
— Хорошо. Следующая информация адресуется исключительно вам. — И ЗДР рассказал Такеру о покушении на жизнь Триммлера, о его научной весомости и о том, как следует эту важную птицу охранять. Такер кивал, будто слышал об этом в первый раз. Он чувствовал, что глаза Картера впились в его затылок.
— И вы думаете, что все это взаимосвязано? — спросил Такер, когда ЗДР наконец закончил.
— Этого мы не знаем. Но к чертям собачьим любую предвзятость, надо использовать самый вонючий шанс.
— Первейшая наша задача заключается в том, чтобы определить и ликвидировать вирус, — сказал ЗДА.
— Мы работаем в этом направлении, — ответил Такер. — Нет только гарантий успеха.
— Понятно. Нам нужно рассмотреть три других фактора. Подготовьте ваши предложения в письменном виде к завтрашнему утру.
Вот тебе и Рождество, подумалось Такеру.
— Во-первых, нам нужно обезопасить Триммлера. Не исключено, что его хотят убить. Сейчас он в Миримаре. Живет в офицерских казармах. Ему это не нравится. Нужно, чтобы кто-нибудь подстраховал его. Не обязательно крупные агенты, просто кто-нибудь способный быстро реагировать. Может ли Калифорния справиться с этим?
— Конечно, сможет.
— У нее есть опыт оперативных действий? — поинтересовался ЗДР.
— Нет, сэр.
— Здесь нужен именно такой опыт. Есть у вас кто-нибудь еще на примете?
— Сотрудники с таким опытом заложены в компьютер.
— Давайте решим этот вопрос особо, — снова вмешался ЗДА. Он хотел вернуть их к системе своих приоритетов. — Во-вторых, мы должны определить вирус, а затем и обезопасить базу наших данных. В- третьих, нам нужно прийти к выводу о причинах случившегося. Для начала у нас не так уж много данных, но давайте начнем расследование. — Он встал, а затем встал и ЗДР. — Встречаемся вечером, ровно в семь. В моем доме. — По крайней мере, ЗДА не собирался пропустить Рождество. У ЗДР был недовольный вид, ведь с остальными двумя не посоветовались при выборе дома. Как все другие родители, они хотели бы провести Рождество у себя дома.
— А если что выплывет, кому докладывать? — спросил Такер, боясь, что будет назван Картер.
— Мне, — бросил ЗДА. — Связь буду поддерживать я. Если вы не сможете связаться со мной, обращайтесь прямо к ЗДР. Картер будет заниматься вопросами внутренней безопасности.
Когда начальство ушло, Такер заметил:
— А у вас почему-то не оказалось никаких предположений.
— Чертовски правильно, — ответил Картер. — Ведь все завязано на неудачниках. Все дело в вашем трахнутом компьютере. Вот и мудохайтесь с ним.
Картер смылся, а Такер посидел еще некоторое время, придумывая, что бы ему сказать Джин и детям. Виноват, детки, в рождественский день все отдыхают, вплоть до президента. Но Санта-Клаус и ЦРУ работают даже в праздники.
Девушка с большим черным „дипломатом“ прошла через вестибюль, вызывая всеобщий интерес своими пронзительными черными глазами.
Как большинство действительно красивых женщин, она привыкла к этим обращенным на нее взглядам и как бы не замечала их. В свои двадцать с лишним лет Мэри Моникер не была каждодневной проституткой. Она работала на самое респектабельное в Вашингтоне агентство по сопровождению, клиентура которого состояла из достаточно состоятельных особ, прибывающих в этот столичный город по своим делам.
В красивом темно-сером деловом костюме, надетом на кремовую блузку, Мэри смотрелась как молодая, но уже влиятельная сотрудница какой-то преуспевающей фирмы, спешащая на важное заседание. Ее манера держаться, сдержанная и уравновешенная, не поощряла мужчин к немедленной охоте. Тем более что рядом шел весьма внушительных размеров джентльмен в черном костюме. Это был ее шофер, ее охранник и ее, так сказать, деловой представитель — в одном лице.
В это время в угловом номере девятого этажа специальный помощник государственного секретаря по вопросам европейской безопасности Филип Новак готовил себе выпивку. За ним с уже наполненным стаканом виски с содовой стоял заместитель военного атташе русского посольства Дмитрий Зорге и смотрел в окно на протянувшуюся внизу улицу.
— Очень сильное движение в канун Рождества, не правда ли? — сказал он.
— В Вашингтоне это время повышенной активности для всей холостой молодежи, которой негде приткнуться. А для средних администраторов — время вечеринок. — Новак подошел к Зорге. — А по какому важному поводу вы, Дима, вытащили меня из дома в канун Рождества?
— Простите за столь не подходящее для нашей встречи время, — ответил Зорге, возвращаясь от окна в глубь комнаты. — Не мне вам говорить, что распоряжения начальства мы должны немедленно выполнять.
Новак кивнул и усмехнулся. Он знал, что приказы Зорге поступали непосредственно от высшего руководства КГБ. Разумеется, Зорге знал, что и Новак напрямую связан с исполнительным директором ЦРУ. Такое взаимопонимание шло на пользу дела. Они представляли собой непосредственный информационный канал между двумя ведомствами безопасности. Руководители этих ведомств через них могли общаться друг с другом, когда не срабатывали все другие контакты. Новак и Зорге были знакомы больше десяти лет, видели закат „холодной войны“, крушение Берлинской стены и начало осуществления далеко идущих планов перестройки. Они были преданы своим ведомствам и сохраняли дружеское взаиморасположение, насколько это было возможно в реалиях постоянно менявшейся политической конъюнктуры.
— Вы уже доложили начальству, что я хотел встретиться с вами?
Конечно, Новак сразу же доложил это исполнительному директору ЦРУ и, к своему удивлению, немедленно был приглашен на совещание в Лэнгли. После опроса ему поручили выслушать Зорге и пойти на сближение, если идеи русских будут соответствовать американским интересам.
— И вы знаете, почему я хотел этой встречи?
Новак про себя усмехнулся. Для Димы было характерно назначить встречу, а потом попытаться прощупать, что знали американцы. Неудивительно, что русские так преуспели в шахматах.
— Нет, — ответил он.
— У нас хотели бы знать, не собираетесь ли вы реанимировать враждебность между нашими странами.
— Для чего же? — Новак был искренне удивлен подобным вопросом.
— Вот это мы и хотели бы знать.
— Постойте, Дима. Никто не желает возвращения к тому, что было. Какие у вас основания к беспокойству?
В дверь постучали.
— А! — сказал Зорге. — Надеюсь, что это наше вечернее развлечение.
Он прошел к двери и открыл ее. Там стояла Мэри Моникер со своим эскортером.
— Замечательно, что вы уже здесь. — Зорге пропустил гостей в комнату и закрыл за ними дверь.
— Но не в канун же Рождества? — воскликнул Новак, по лицу которого расплывалась широкая ухмылка.
— Разве можно было выбрать время получше? Ведь именно сейчас христиане раздают подарки.
— Мистер Зорге? — спросил эскортер.
— Да.
— Мне Нужна ваша подпись. — Внушительный мужчина вынул из верхнего кармана листок
