звонить, поэтому пусть тот будет начеку. Денис кивнул – мол, понял.
Андрей, стараясь не шуметь, прикрыл дверь и повернул фиксатор. Виктор вытащил телефон и покачал головой:
– Два сектора всего... Хоть бы успеть!
Покрытие мобильных операторов вдоль железных дорог было неважным. Виктор быстро набрал номер замдиректора ФСБ и негромко доложил:
– Мы с ним в вагоне! Подсели в Конотопе! Часа через полтора-два будем дома! Связи, наверное, пока не будет, я на одном секторе звоню!
– Ясно! Молодцы! Тогда удачи! Действуйте по обстановке! Жду звонка с грани...
На этом месте разговора телефон пискнул, и связь прервалась. На дисплее появилась надпись «Только „SOS“. Виктор посмотрел на Андрея:
– Заслужили скупую похвалу начальства. Так что гордись, боец...
В этот момент из коридора донеслись голоса. Виктор умолк, Андрей быстро подался к двери и после паузы негромко сказал через плечо:
– Денис с пассажиром разговаривает, который курить ходил...
– Ясно, – сказал Логинов и снова посмотрел на дисплей мобильного. Надпись «Только „SOS“ сменилась словами „Нет сети“. Виктор покачал головой и сказал: – Телефоны сдохли. Доставай рации...
– Второй, ответьте! – снова услышал Сулейман. – Вы что там, перепились, ответьте штабному вагону! Третий, вы меня слышите?
– Да, штабной, слышу вас!
– Сходите, пожалуйста, во второй! Гляньте, что там!
Сообразив, что попал на частоту раций экипажа поезда, Сулейман начал крутить ручку настройки дальше. В коридоре все уже затихло, так что Сулеймана от эфира никто не отвлекал.
И минут через пять он вдруг наткнулся на странный писк. Сулейман затаил дыхание. Последовала пауза, после которой араб снова услышал такой же короткий писк...
Не будь араб на курсах МАБМ, он просто не обратил бы на эти звуки внимания, приняв их за обычные помехи в эфире. Но бывший агент САВАК свое дело знал. И он на всю жизнь вбил в головы учеников звуки, с которыми работают рации с встроенными шифраторами.
В этот миг Сулейман Закери окончательно понял, что ему ничего не почудилось. Он действительно где- то видел севшего в Конотопе пассажира. И этот пассажир был сотрудником СБУ или какой-то другой спецслужбы. За Сулейманом, как и за Фархадом, следили, именно поэтому он где-то и видел подсевшего в Конотопе пассажира.
Подсознательно Сулейман до этой минуты не верил, что он провалился. Вернее, не хотел верить. Однако теперь это стало совершенно очевидно. Таких совпадений просто не бывает...
Сулейман понял, что нужно срочно предпринимать какие-то меры. В принципе с его дипстатусом он имел реальную возможность оставить спецслужбы с носом. Только вот следовало как-то избавиться от термоса. Если термоса не будет, то и предъявить Сулейману какое-либо обвинение будет невозможно...
Выдернув из уха наушник, Сулейман Закери метнулся к двери купе и прислушался. В коридоре восьмого вагона все было тихо. Но Сулейман понимал, что эта тишина очень обманчива. Агенты спецслужб наверняка контролировали все передвижения по вагону...
Смахнув со лба пот, Сулейман вернулся на постель и сел. Потянувшись к бутылке, он дрожащей рукой отвинтил пробку и прямо из горлышка жадно попил воды.
Сулейман Закери не был ни героем, ни фанатиком. Он работал на МАБМ, можно сказать, по расчету. В вопросах вербовки Международная ассоциация братьев-мусульман проявляла гибкость. Точно так же, как спецслужбы, МАБМ сперва определяла «болевые точки» кандидата.
Ахиллесовой пятой Сулеймана было завышенное самомнение. Поэтому он был уверен, что его совершенно несправедливо не продвигают по служебной лестнице и всячески обходят. При вербовке МАБМ на этом ловко сыграла. И Сулейман, которому был обещан быстрый карьерный рост, не колеблясь, стал членом могущественной тайной организации.
Закери действительно был неглуп, поэтому он не верил ни в загробную жизнь, ни в другие постулаты ислама. И теперь он думал только о том, как спасти свою шкуру.
Время у араба было. Но не очень много. Вскоре поезд должен был подойти к границе. Видимо, там Закери и собирались взять с поличным.
Сулейман наклонился и достал из сумки термос. В университете он изучал международное право и в законах ориентировался неплохо.
Быстро вытащив носовой платок, Сулейман тщательно протер поверхность термоса. Теперь, когда его отпечатков не стало, он мог заявить, что термос в купе кто-то подбросил, когда он ходил в туалет.
Но, кроме дактилоскопической, существовали и другие виды экспертиз. Одорологическая, например. Любой мало-мальски тренированный пес, понюхав термос, безошибочно выделит Сулеймана даже из тысячной толпы. Да и микроскопические волокна того же носового платка, оставшиеся на термосе, в руках спецслужб станут мощной уликой.
Сулейман все это прекрасно понимал, поэтому лихорадочно искал способ, который позволил бы ему избавиться от термоса, одновременно уничтожив на нем все следы. И в какой-то момент араб вдруг понял, что надо делать...
На время Андрей вынырнул в коридор, а Логинов с Денисом провели в шестом купе шепотом блиц-совещание. К счастью, Денис в четвертом купе ехал один, что существенно облегчало организацию наблюдения.
– Короче, так, – сказал Виктор, – до границы далеко, так что в коридоре тебе торчать не стоит, а то эта перепуганная проводница и так, наверное, весь вагон перебудила... По-быстрому стели и ложись, но дверь оставишь приоткрытой. Если что, сразу сообщаешь по рации. Все ясно?
– Да!
– Тогда вперед! Андрей, пока ты будешь укладываться, подежурит в коридоре...
Сулейман Закери быстро наклонился к своей сумке и вытащил оттуда пухлый ежедневник. Такими ежедневниками снабжали всех ответственных сотрудников диппредставительства. Он в какой-то мере дублировал ежедневники представительств коммерческих компаний и содержал массу полезной справочной информации о стране пребывания – от телефонов экстренного вызова до календаря местных официальных и религиозных праздников.
Праздники Сулеймана в настоящий момент интересовали меньше всего. Его интересовала первая страница. Открыв ее, Закери прикипел глазами к цветной карте Украины.
Отыскав Конотоп, Закери провел пальцем по черной линии железной дороги. Из его груди вырвался вздох облегчения. Все-таки Аллах был на его стороне!
Грохот, который так напугал араба, когда он включал плеер, сослужил ему неплохую службу. Он подсказал Сулейману, что нужно делать. Термос следовало выбросить в речку! Вода в течение нескольких секунд уничтожит все следы. И тогда уж ни одна спецслужба не сможет привязать термос к Сулейману.
Большая река, через которую поезд проехал вскоре после Конотопа, называлась Сеймом. Но, к счастью Закери, до границы с Россией поезду предстояло пересечь еще аж пять безымянных притоков Десны!
Ближайший из них проходил возле городка Кролевец. И, судя по всему, до него оставалось всего несколько километров...
Закери быстро вскочил и рывком раздвинул шторы. Подавшись к стеклу, он увидел впереди россыпь мигающих огоньков. Наверное, это и был Кролевец.
В следующий миг Сулейман Закери уже вцепился в ручку окна. Собравшись с силами, он резко потянул ее вниз. Однако окно не сдвинулось даже на миллиметр. Между тем огоньки быстро приближались. Из груди Сулеймана Закери вырвался приглушенный вздох. Это чертово окно нужно было открыть во что бы то ни стало!..
И араб снова налег на ручку, на этот раз задействовав все мышцы тела. Однако результат был тем же. Окно не поддавалось ни в какую, и потные руки Закери в какой-то момент просто сорвались с ручки.
Араб, не мешкая, метнулся к постели и схватил с нее полотенце. Накинув его на ручку, Закери предпринял последнюю отчаянную попытку. Он даже попытался задействовать вес своего тела и при этом задел стоящую на столе бутылку с водой.
