разместившись на малогабаритном заднем сиденье армейского джипа, торчал начальник первой экспедиции Домбровский, вооруженный испанским автоматом «СЕТМЕ». Свой «стар» Логинов держал на коленях.
Он не исключал, что раненый индеец просто решил заманить их в ловушку. Именно поэтому Виктор и не взял с собой Игнатовича, хотя без переводчика общаться с индейцем было весьма проблематично. Правда, Домбровский за время пребывания в Венесуэле слегка поднаторел в испанском и даже выучил пару десятков слов на языке местных индейцев, но все это было на уровне «ху ыз эбсент» и «ай эм он дьюти тудей».
Массив кустарника, в котором Логинов выловил Чампи Оливейру, остался позади. Джип покатил по каменистой земле, укрытой островками невысокой густой травы, под уклон. Проехав по впадине, они взобрались наверх и вскоре оказались у высохшего русла ручья, пересекавшего нагорье наискось по направлению к котловине. Оливейра поднял руку и что-то быстро сказал.
Сбросивший скорость Логинов покосился на Домброского и спросил:
– Чего-чего?
– А хрен его знает!.. – махнул головой тот.
Чампи, видимо, сообразив, что его не поняли, разразился новой фразой. Логинов пожал плечами:
– Наверное, приехали… – И остановил джип.
Чампи кивнул и хотел было выбраться из машины, но Виктор его придержал за рукав:
– Сидеть! Я пошел осмотрюсь, – проговорил он через плечо Домбровскому, – а ты тут тоже варежку не разевай. И выберись лучше, а то ты на заднем сиденье, как медведь в детской ванночке!
Домбровский кивнул и спрыгнул на землю через борт. Логинов не стал гасить фары, просто заглушил двигатель. Держа «стар» в правой руке, он скользнул в сторону и почти сразу растворился в темноте.
Домбровский с автоматом пристроился позади джипа. Чампи Оливейра чуть опустился на переднем сиденье и затих. Около пяти минут прошло в напряженном ожидании. Потом Домбровский вдруг услышал справа в темноте какой-то приглушенный хруст и резко повернулся.
– Это я! – на всякий случай подал голос Логинов. Вынырнув к джипу, он вытащил сигареты и сказал: – Вроде ничего подозрительного в округе. Сейчас перекурим и…
Чампи Оливейра повернулся и снова что-то быстро проговорил, указывая рукой в сторону высохшего русла. Логинов с Домбровским посмотрели в его сторону, Виктор кивнул:
– Не гони лошадей, амиго, у нас перекур… Значит, так, – повернулся он к Домбровскому, – я с ним нырну в русло, а ты останешься здесь. Будешь меня вроде как прикрывать. Если услышишь что, лупи на звук и прячься за джипом. Наших тут точно нет… Понял?
Домбровский кивнул, после чего они молча докурили. Затушив окурок, Логинов шагнул к джипу, сунул в руку Чампи фонарь:
– Показывай!
Чампи двинулся к руслу. Логинов шел позади. Индеец повертел головой и свернул влево. Свет автомобильных фар остался позади, и Чампи включил фонарь. Логинов свой включать не стал, просто сократив дистанцию. Луч света освещал не слишком высокие кусты. Пройдя с десяток метров, Оливейра оглянулся, показав жестом, что где-то здесь. Логинов сказал:
– Давай-давай!
Индеец протиснулся между кустами и, присветив себе фонарем, спрыгнул вниз. Логинов очень быстро последовал его примеру. Они оказались в довольно просторном тоннеле. С-образное дно пересохшего ручья служило его основанием, почти смыкающиеся над головой ветки кустов – крышей.
– Куда? – спросил Виктор.
Чампи что-то сказал, осторожно пожав плечами, потом двинулся вверх по руслу. Оно было засыпано опавшей листвой и ветками. Местами из них проглядывали каменистые выступы твердой породы. В листьях что-то шуршало, но индеец шел без опаски.
К северу от Ориноко климат был ярко выраженным субэкваториальным с сезоном дождей и засушливым периодом с октября по март. Юг Гвианского нагорья получал обильные осадки круглый год. Северная же его часть, в которой находился блок «Аякучо-4», занимала вроде как промежуточное положение. Осадки здесь выпадали круглый год, но в сезон дождей их было столько, что это пробуждало к жизни целую сеть ручьев и мелких речек.
Именно по руслу одного из таких ручьев и вел Логинова Чампи. Судя по поведению опытного браконьера, никаких гадюк и прочих ядовитых тварей здесь не водилось. Логинов на этот счет расслабился, но на всякий случай поглядывал на кусты по сторонам русла.
А потом впереди вдруг раздался неожиданный шорох, звук прыжка и треск кустов. Логинов среагировал мгновенно. В долю секунды он обхватил Чампи рукой с фонарем сзади за шею, дернул на себя и выставил вперед пистолет-пулемет…
55
Колумбия, небо над рекой Томо
Дотянуться до детали поворотной рамы пулемета Джек Мейер так и не успел. Чуть раньше, благодаря его усилиям, лямка парашюта сама соскользнула с нее, и внутренности Джека вдруг словно вынырнули из унитаза и с чмокающим звуком втиснулись обратно в брюшную полость.
– Э-э! – вырвалось из горла Джека, и тут он вдруг вспомнил о кольце.
Мгновенно нащупав его, Джек рванул кольцо так, словно хотел выдрать с корнем.
– П-пух! – в тот же миг хлопнуло перед ним, и Джек невольно зажмурился.
Его бросило назад, потом раздался шелест, который сопроводился вторым хлопком. При этом Джека ощутимо дернуло так, что его многострадальные внутренности снова ушли вниз.
– Черт! – закричал Мейер и открыл глаза.
Перед ним вверх уходила довольно сложная конструкция, к которой крепились стропы. Над стропами белел парашют. Слева внизу Джек увидел стремительно падающий самолет с охваченным пламенем двигателем. Он с пронзительным воем несся вниз, а потом вдруг врезался в землю. Грянул взрыв, вверх взметнулись кроваво-красные пузыри, сквозь которые прорвались и брызнули обломки. Причудливо кувыркаясь в воздухе и горя, они осыпались на землю широкой полосой, разлетевшись от места падения метров на четыреста.
– Черт… – невольно вырвалось у Джека, поскольку он живо представил, что сейчас вполне мог бы находиться среди них уже в несколько другой субстанции.
Тут Мейер вдруг вспомнил о своем спутниковом телефоне. Точнее, испугался, что потерял его. Опустив руку, Джек сунул ее в карман, и из его груди вырвался вздох облегчения. Телефон оказался на месте. А это сейчас было, пожалуй, самое главное.
Джек выхватил его и начал искать в памяти нужный номер. Из-за натянутых перед лицом строп выполнять поиск было не очень удобно, но по сравнению с остальным это был сущий пустяк. Наконец Джек нажал кнопку вызова и приложил телефон к уху.
– Алло! – послышался в трубке сонный голос. – С удачным приземлением, Джек! Мог бы и не будить…
Сид Редгрейв, резидент ЦРУ в Колумбии, неприкрыто зевнул в трубке.
– Какое, на хрен, удачное приземление, Сид?! Нас, на хрен, сбили долбаные «адэбэшники»! Самолет, на хрен, врезался в Льянос и, на хрен, взорвался! И ты говоришь, на хрен, что я, на хрен, мог бы тебя, на хрен, не будить?!
56
Венесуэла, Гвианское нагорье, массив Торрхейма
Справа из-за кустов послышался быстро отдаляющийся топот, и только тут Логинов понял, что принадлежит он выпрыгнувшему из русла животному, название которого хрипло повторял Чампи Оливейра:
– Пекари! Пекари!..
– Понял, понял, – кивнул Виктор, поспешно отпуская индейца.
Чампи откашлялся, так как Логинов в горячке придавил его за горло довольно сильно, и двинулся вперед. За изгибом русла его фонарь высветил устроенную убежавшим животным лежку. Оливейра, оглянувшись через плечо, снова повторил:
– Пекари!
Однако Виктора животный мир Гвианского нагорья интересовал мало, и он подтолкнул индейца:
