правая рука подломилась в районе локтевого сустава. Вадим ткнулся лицом в пол. Это спасло ему жизнь: следующая пуля просвистела над самой головой. Вадик отпрянул обратно за угол.
Рукав куртки быстро намокал от крови. Она уже стекала по запястью и капала с пальцев. Вадим прислушался: ни звука. Значит, противник остерегается выползать на открытое место, подставляя себя под возможную атаку врага. «Опытный, сукин сын! И свет больше не включает». Такое затишье давало возможность перевязать рану. Вадик оторвал полосу ткани от полы рубашки и крепко перетянул правую руку под бицепсом, помогая себе зубами. Кровь перестала капать, зато ниже перетяжки сразу стало ощущаться онемение.
«Ладно, хоть кровью быстро не истеку. А с такой раной, когда скорее всего задета кость, рука все равно плохой помощник». Вадим очень осторожно выглянул из-за угла. В темноте ничего нельзя было разглядеть. «По словам Рыжего, дальше не должно быть ни одного поворота. Но вряд ли противник станет устраивать засаду посередине коридора. Наверняка есть какая-нибудь ниша в стене или пространство под кабелями. Да и толстяку верить было нельзя: с чего бы это безо всякого окрика в меня стали палить на поражение?! За мгновение световой вспышки невозможно идентифицировать человека. Значит, должен быть какой-то условный сигнал – свист, писк, визг, – а этот трусливый ублюдок промолчал! Сам его растерзаю, скотину!
Недооценили мы его. Бандит, он и есть подлый бандит. Даже если весь обделался со страха. Так ведь он сейчас может и Галку под пули вывести! Назад я уже не успею. Значит, надо только вперед!»
Вадим вытащил пистолет, потом подумал и спрятал его обратно. Достал из специального пояса пять метательных ножей и аккуратно разложил их на полу. Частые выстрелы из пистолета сопровождаются яркими вспышками, что позволяет противнику быстро засечь стрелявшего и произвести собственный прицельный выстрел. Нож невидим и бесшумен. Надо только правильно рассчитать...
Пять кинжалов улетели в темноту шахты с еле слышным свистом за две секунды. Вслед за ними, прижав раненую руку к груди и сильно оттолкнувшись обеими ногами, вытянув вперед здоровую левую руку с зажатым в ней кинжалом, ринулся сам Вадим...
Болезненный вскрик противника он услышал уже в движении и только немного изменил направление вытянутой руки, ориентируясь на этот звук. Рука с лету уткнулась во что-то, не слишком податливое и мягкое. «Но это не стенка!» Вслед за рукой в это «что-то» врезался сам Вадим и без секундной задержки начал наносить короткие резкие удары кинжалом в податливую плоть...
Он остановился, когда понял, что действует в полной тишине. Но тут же услышал негромкий знакомый голос:
– Ну вот, на этот раз я чуть-чуть не успела, ты сам со всем разобрался. – И девушка включила фонарик, направив луч света на бесформенную груду, лежащую между ней и Вадиком.
Это был один из бандитов в «болотном» камуфляже. Рядом валялся мощный фонарь и выпавший из безжизненной руки пистолет с глушителем. Противник действительно расположился в небольшой нише под скруткой электрических кабелей. Но, выждав какое-то время после своих выстрелов, решил то ли отползти в более укрытое место назад, то ли двинуться вперед и убедиться в поражении врага; но в момент бешеной атаки Вадима оказался как раз посередине шахты лицом к нему. Один метательный нож торчал из его плеча, второй попал в середину скулы и пропорол ее до уха. Смерть его оказалась мгновенной: кинжал в вытянутой руке Вадима на все свои 15 сантиметров вошел в черепную коробку чуть выше линии волос.
– Только зря силы расходовал, молотя труп, – вздохнул Вадик. – Ты-то как здесь оказалась, красавица?
Девушка приложила палец к губам, показывая, что следует опасаться громких звуков, и ответила:
– Могу ответить классическим: «Стреляли!» Но сначала я сама нарвалась на засаду. Точнее, на второй охранный пост. И все благодаря нашему «разговорчивому» пленнику!
– Ах, гад! Кстати, где он?
– Да прыгает или ползает по старым катакомбам, связанный по рукам и ногам. Не стоит о нем сейчас беспокоиться: развязаться ему самостоятельно вряд ли удастся, а далеко он не уползет. Потом отыщем. Ведь наверняка знал, что на подходах к третьему лазу будут посты! Небось и «позывные» обговорили. А ведь смолчал!
Только сейчас девушка обратила внимание на неестественно повисшую руку Вадима и его учащенное дыхание:
– Ну-ка, покажи руку! Ого! Вот, значит, какой выстрел я услышала. Не везет тебе на руки, Вадик. Сосуды ты перетянул грамотно, только в запасе у нас минут 15 – 20. Потом надо жгут снимать и заниматься раной вплотную. То есть хирургически удалять пулю, а главное, обеззараживать.
Отмахнувшись левой рукой, Вадим поинтересовался:
– А где твой «второй охранный пост»?
– Да там валяется. Со свернутой шеей. Как сказал бы наш Куратор: «Белые» начинают и выигрывают».
Вадим сел поудобнее, прислонившись спиной к стене и бережно поддерживая раненую руку. Переведя сбившееся дыхание, он с трудом начал говорить:
– Послушай, нет у нас в запасе никаких 15 – 20 минут! Около третьего лаза остался террорист по кличке Бум. Думаю, что он и есть взрывник. В любом случае, в отсутствие Азера он всеми командует. И сам лично намеревается его встречать. Посты охраны он выставил с полным знанием тактики вооруженных действий в закрытых помещениях. Наверняка у них между собой связь по рации. Вон, аппарат из кармана торчит. Так что, как только от него последует запрос, все наши усилия и жертвы станут напрасными. Но я ума не приложу, как можно его взять у этого лаза! Я прополз мимо двух таких же и видел, что вокруг каждого есть пространство, в котором вполне может укрыться человек. Значит, подстрелить его невозможно: он не на виду. Незаметно подобраться по узкой «голой» шахте – нереально...
– Вадик, наш плюс, что пока он не насторожен. Никакого шума от борьбы не было. Выстрелы в тебя я сама еле-еле расслышала, а он ведь находится значительно дальше...
– Ну и что нам все это дает?
– Появилась у меня одна задумка... Ты сиди, не двигайся, береги силы. Я вернусь через пару минут. Ни на какой вызов по рации не отвечай. Жди. – И Гюльчатай растворилась в темноте шахты.
Вернулась она действительно очень быстро, сжимая в руке какой-то предмет.
– Перед самым выходом из старых катакомб в устроенный террористами пролом к третьему лазу Рыжий показал мне небольшой закуток, который он нашел самым первым и где скрывался какое-то время. Там с трудом может разместиться пара человек, но есть топчан и что-то вроде печки-буржуйки. Даже чайник есть с кружкой! И вот эта бутылка.
Девушка протянула под свет фонаря стеклянную емкость. На штатной заводской этикетке хорошо читалась надпись «Средство для розжига».
– У толстяка печка без него не работала, слишком большая влажность, все отсыревало. Только этим средством и спасался.
– Ты предлагаешь... – начал Вадим, вертя бутылку в здоровой руке.
– Да-да! – перебила Галина. – Прямой участок шахты, ведущий к лазу, составляет метров пять. Мы оба спокойно располагаемся за поворотом с двух сторон. Потом кто-то кидает эту бутылку в направлении лаза, а другой разбивает и поджигает ее выстрелом из пистолета. Горящая жидкость заполнит все пространство под лазом. Буму некуда будет деваться, он загорится. Сам знаешь, в таком состоянии меньше всего думают о том, чтобы позвонить куда-то, предупредить кого-то... Он бросится вон из своей норы!
– А вдруг он бросится в лаз?
– Тот, кто с пистолетом, должен его моментально пристрелить. Это вовсе не трудно – с пяти-то метров по горящему факелу...
Вадим прокрутил в голове нарисованную картину. Предложение девушки ему понравилось.
– Ты просто умница! Давай-ка быстренько распределим роли с учетом всех привнесенных обстоятельств... – Он слегка приподнял раненую руку и тут же поморщился от боли.
– Значит, кидать буду я, а ты удобно расположишься лежа и поработаешь, как в тире. Не сдерживай себя, хоть всю обойму выпускай. Добить его я смогу и из этого. – Галина показала на израильский пистолет-пулемет, заброшенный на ремне за спину.
– Так чего же мы еще лежим? Вперед! Быстро, но не громко.
