В плане морского похода субмарины значились контрольные ракетные стрельбы. Проводились они обычно по полигону, расположенному где-то на Чукотке. Естественно, что ракеты для таких стрельб не снаряжались ядерными боеголовками. Но ведь ракетных шахт на лодке аж шестнадцать штук! И во многих покоится настоящая многомиллионная смерть. Заведи чуть измененные координаты, нажми не на ту кнопку – и вместо «мирной болванки» к новой цели устремятся атомные разделяющиеся боеголовки.
Последовательность необходимых для запуска ракет действий Редину была ясна, и в ней четко определялась роль каждого «зомбированного». Заложить в вычислительную машину электронную программу полета ракеты с координатами цели должен капитан-лейтенант радиотехнической службы. Подготовить ракеты и шахты к пуску – командир БЧ-2. Отдать «финальный» приказ – командир. Ну и куда же без связи!
Штатный сеанс радиосвязи, как и положено, начинался с объявления на подводной лодке «боевой тревоги». Весь экипаж занимал места, согласно Корабельному боевому расписанию, и субмарина начинала всплытие со своей рабочей двухсот-, трехсотметровой глубины почти к самой поверхности океана. В семнадцати метрах от границы раздела лодка останавливалась, поднимала выдвижные антенны, принимала сверхкороткий кодированный сигнал-сообщение и тут же устремлялась обратно, в родную пучину…
…Командир боевой части связи торопливо вышел из своей рубки и по короткому трапу взбежал наверх, на центральный пост субмарины. Здесь по боевой тревоге находился командир лодки. Связист направился прямо к нему и протянул листок с только что полученным распоряжением. Алексеев быстро пробежал глазами сообщение и, не говоря ни слова, направился в свою каюту в соседнем отсеке: там находился сейф, в котором хранился специальный пакет.
Такие пакеты лично получал командир каждой подводной лодки, отправляющейся на боевое дежурство. В запечатанном конверте на отдельном листе бумаги значились координаты цели, по которой должен был быть нанесен ракетный удар.
Следом за командиром на проходную палубу спустился Редин. Он хотел убедиться, что никто не попытается каким-либо способом воздействовать на офицера. Однако ни на палубе, ни в кают-компании не было ни одного человека.
«Интересно, где сейчас «особист»? Что-то я его давно не видел…» – подумал Сергей.
А Дима Алексеев уже возвращался в центральный пост с запечатанным пакетом в руках. Здесь он вскрыл конверт, достал листок бумаги, едва глянул на него и передал командиру ракетной части. Ни один мускул не дрогнул на лице Алексеева. Он включил общекорабельную связь и громко и четко объявил по трансляции:
«Всем внимание! Начинаем предстартовую подготовку ракет…» А дальше «озвучил» персональные штатные задания всем участвующим в ней специалистам. Редин не слушал, он шагнул за шахту одного из выдвижных устройств и приблизился к пульту ракетной части: там лежал листок из командирского пакета. Сергей успел пробежать глазами несколько строк цифр, но, когда попытался взять записку, откуда-то сзади протянулась рука и накрыла сообщение:
– Разрешите, товарищ капитан 1 ранга, – раздался над ухом уже знакомый голос «особиста», – мне по инструкции положено ознакомиться…
И майор ловко засунул бумагу в нагрудный карман своей форменной рубашки.
– А как же командир БЧ-2? – поинтересовался Сергей. – Он же не успел даже запомнить координаты цели!
«Особист» усмехнулся, перевел взгляд на стоящего рядом офицера-ракетчика и спросил:
– Товарищ капитан 2 ранга, вы все успели прочитать и запомнить?
Офицер медленно кивнул и отвернулся к своему перемигивающемуся неоновыми лампочками пульту.
– Вот видите, все в порядке!
«Особист» и Редин посмотрели друг другу в глаза. Похоже, они прекрасно поняли друг друга и четко продемонстрировали свое явное взаимное… недружелюбие.
«Как же, успел он прочитать! Да такие оловянные глаза и увидеть-то ничего не в состоянии. А вот насчет «запомнить» координаты ты, майор, не соврал: еще как запомнил, навеки! Только произошло это гораздо раньше, на Северном. И теперь он добросовестно введет их в «машину». – Сергей не злился и не нервничал, он был удивительно спокоен и собран. – Значит, «программы» были уже запущены и требовался лишь «толчок». Им-то и послужил приказ с Большой земли о производстве зачетных стрельб по учебному полигону. Только теперь и стрельбы будут боевыми, и полигон не учебный!»
Редин пошел в каюту. Он успел запомнить несколько строчек координат и теперь, пока идет предстартовая подготовка, хотел свериться по карте, справедливы ли его подозрения. Действительно, это был полигон на удаленной северной территории России.
«А теперь посмотрим, что окажется заведено в «машину». Почему-то не сомневаюсь, что это будут уже совсем другие цифирки». – И капитан 1 ранга вернулся в центральный пост. Он подоспел как раз к тому моменту, когда командир лодки отдавал распоряжение в ракетный отсек:
– Открыть крышки ракетных шахт номер три и шесть!
Что и требовалось доказать. Редин знал, что именно в них находятся ракеты с настоящими ядерными разделяющимися боеголовками.
В это время поступил доклад из ракетного отсека:
– Товарищ командир! Крышки ракетных шахт не открываются!
– Что-о-о?!
– Открылись до половины и встали! Мы проверили: отсутствует давление в системе гидравлики.
– Что за… чушь? Как это «отсутствует»? Что у вас там творится, капитан 3 ранга?!
– Разбираемся, товарищ командир. Сейчас доложат…
Дмитрий Алексеев просто рухнул в свое командирское кресло. Его взгляд, направленный на расположенную в полутора метрах шахту перископа, остекленел. Вряд ли он вообще видел что-нибудь перед собой.
– Товарищ командир, нашли! Гидравлика не поступает из общекорабельной системы.
– А как же вы раньше этого не видели? По приборам давления, например.
– Так приборы показывают то давление, которое постоянно существует в нашей автономной системе. Только как подали гидравлику на механизмы открытия крышек, тогда оно и просело. А подпитки из общекорабельной системы нет! Товарищ командир, нам нужны трюмные из БЧ-5, пусть разбираются и устраняют.
Командир не успел еще повернуть голову в сторону постоянно находящегося по боевой тревоге в центральном посту командира БЧ-5, как тот уже сломя голову мчался вниз по трапу.
– Что-то серьезное? – сурово поинтересовался майор-«особист» у Алексеева.
Не обращая внимания на абсолютно недопустимый в разговоре с командиром субмарины тон, Дмитрий торопливо ответил:
– Нет-нет, ничего! Сейчас все устранят.
«Чекист» неохотно отступил в сторону и обвел глазами центральный пост. Похоже, ему был нужен только один человек, и он быстро нашел капитана 1 ранга. Второй раз за последние минуты они так смотрели друг на друга. Хмурое лицо майора не предвещало ничего хорошего, но в глубине его глаз Сергей заметил растерянность, удивление и даже что-то похожее на страх.
– Товарищ командир! – Это вернулся запыхавшийся Горелов. – Мы нашли место предположительной неисправности: это распределительный узел в трюме на переходе в четвертый отсек…
– Ну-ну!
– …Дело в том, что… резервного подключения не существует… – Механик громко выдохнул и решительно закончил: – Для выявления конкретной неполадки и ее устранения потребуется разборка всего узла гидравлики в трюме третьего отсека.
– Время! Сколько вам понадобится для этого времени, механик?
– Если все пойдет удачно, то несколько часов.
– Вы понимаете, капитан 2 ранга, что у нас есть от силы несколько минут, которые даны нам на предстартовую подготовку и стрельбу? После этого уйдут с орбиты наводящие спутники, а без контроля с их стороны мы не имеем права на запуск ракет!
