Дон-Кихот

Герцог. А дурака послал нам в утешение, словно игрушку, сам господь. И, забавляясь, выполняем мы волю провидения.

Мажордом. Спасибо, ваша светлость, за то, что вы поделились со мной столь милостиво мудрыми мыслями о дурачках.

Герцог. Известите придворных и пригласите гостей.

Позади герцогской четы появляется придворный духовник — человек могучего сложения, но с испитым лицом. Грубая челюсть. Высокий лоб. Он то закрывает свои огромные глаза, словно невмочь ему глядеть на грешников, то, шевеля губами, устремляет взгляд в пространство — не то молится, не то проклинает.

Появляются, кланяясь, придворные.

Тишина.

Все стоят неподвижно и степенно, как в церкви.

Не спеша появляется карлик, одетый в атлас и бархат, в коротком плаще, при шпаге. Как и герцогская чета, как и все придворные, держится он скучающе и сдержанно.

Карлик(негромко, первому придворному). Дай золотой, а то осрамлю.

1-й придворный(краем губ). Спешишь нажиться, пока новый шут не сбросил тебя?

Карлик. Не боюсь я нового шута, ибо новых шуток нет на свете. Есть шутки о желудке, есть намеки на пороки. Есть дерзости насчет женской мерзости. И все.

Негромкий перезвон колоколов.

Мажордом(провозглашает). Славный рыцарь Дон-Кихот Ламанчский и его оруженосец Санчо Панса.

Альтисидора вводит Дон-Кихота. Приседает. И отходит в сторону, смешивается с толпой придворных. Оттуда жадно вглядывается она в лица герцога и герцогини. Да и не она одна. Все напряженно глядят на герцогскую чету, стараются угадать, как приняты гости.

И только карлик, вытащив лорнет, внимательно, с интересом мастера, разглядывает Дон-Кихота.

Герцог. Прелестен. Смешное в нем никак не подчеркнуто.

Герцогиня. А взгляд, взгляд невинный, как у девочки!

Входит Санчо, встревоженно оглядываясь.

Герцог(любуясь им). Очень естественный!

Герцогиня. Как живой.

Герцог. Горжусь честью, которую вы оказали мне, славный рыцарь. Мы в загородном замке. Этикет здесь отменен. Господа придворные, занимайте гостей.

1-я дама(Санчо). Вы чем-то встревожены, сеньор оруженосец?

Санчо. Встревожен, сударыня.

1-я дама. Не могу ли я помочь вам?

Санчо. Конечно, сударыня. Отведите в конюшню моего осла.

Легкое движение. Подобие, тень заглушенного смеха.

Дон-Кихот(грозно). Санчо!

Санчо. Сеньор! Я оставил своего Серого посреди двора. Кругом так и шныряют придворные. А у меня уже крали его однажды…

Герцогиня. Не беспокойтесь, добрый Санчо. Я позабочусь о вашем ослике.

Санчо. Спасибо, ваша светлость. Только вы сразу берите его за узду. Не подходите со стороны хвоста. Он лягается!

Еще более заметное подобие смеха.

Дон-Кихот(поднимается). Я заколю тебя!

Герцог. О нет, нет, не лишайте нас такого простодушного гостя. Мы не избалованы этим. Сядьте, рыцарь. Вы совершили столько славных дел, что можно и отдохнуть.

Дон-Кихот. Увы, ваша светлость, нельзя. Я старался, не жалея сил, но дороги Испании по-прежнему полны нищими и бродягами, а селения пустынны.

Легкое движение, придворные внимательно взглядывают на герцога, но он по-прежнему милостиво улыбается.

Герцогиня. Дорогой рыцарь, забудьте о дорогах и селениях, — вы приехали в замок и окружены друзьями. Поведайте нам лучше: почему вы отказали прекрасной Альтисидоре во взаимности?

Дон-Кихот. Мое сердце навеки отдано Дульсинее Тобосской.

Герцогиня. Мы посылали в Тобосо, а Дульсинеи там не нашли. Существует ли она?

Дон-Кихот. Одному богу известно, существует ли моя Дульсинея. В таких вещах не следует доискиваться дна. Я вижу ее такой, как положено быть женщине. И верно служу ей.

Герцог. Она женщина знатная?

Дон-Кихот. Дульсинея — дочь своих дел.

Герцог. Благодарю вас! Вы доставили нам настоящее наслаждение. Мы верили каждому вашему слову, что редко случается с людьми нашего звания.

Духовник герцога, вдруг словно очнувшись, спустившись с неба, ужаснувшись греховности происходящего на земле, бросается вперед, становится перед самым столом, покрытым темной скатертью.

Духовник. Ваша светлость, мой сеньор! Этот Дон-Кихот совсем не такой полоумный, каким представляется. Вы поощряете дерзкого в его греховном пустозвонстве.

Герцог выслушивает духовника со своей обычной милостивой улыбкой. Только придворные поднимаются и стоят чинно, словно в церкви, украдкой обмениваясь взглядами.

Духовник поворачивается к Дон-Кихоту.

Духовник. Кто вам вбил в башку, что вы странствующий рыцарь? Как отыскали вы великанов в жалкой вашей Ламанче, где и карлика-то не прокормить? Кто позволил вам шляться по свету, смущая бреднями простаков и смеша рассудительных? Возвращайся сейчас же домой, своди приходы с расходами и не суйся в дела, которых не понимаешь!

Дон-Кихот. Уважение к герцогской чете не позволяет мне ответить так, как вы заслуживаете. Одни люди идут по дороге выгоды и расчета. Порицал ты их? Другие — по путям рабского ласкательства. Изгонял ты их? Третьи — лицемерят и притворяются. Обличал ты их? И вот встретил меня, тут-то тебя и прорвало? Вот где ты порицаешь, изгоняешь, обличаешь. Я мстил за обиженных, дрался за справедливость, карал дерзость, а ты гонишь меня домой подсчитывать доходы, которых я не имею. Будь осторожен, монах! Я презрел блага мирские, но не честь!

Духовник. О, нераскаянная душа!

Удаляется большими шагами.

Придворные переглядываются, едва заметно улыбаясь, осторожно подмигивая друг другу, сохраняя, впрочем, благочестивое и скромное выражение лиц.

Герцог. Не обижайтесь, рыцарь, мы с вами всею душой. Я сам провожу вас в покои, отведенные вам.

Дон-Кихот кланяется с достоинством, благодаря за честь, и Санчо повторяет, поглядывая на своего рыцаря, его степенный поклон.

Герцог. Санчо! Говорят, вы хотите стать губернатором?

Санчо. Ваша светлость, кто вам рассказал? Впрочем, был бы герцог, а рассказчики найдутся! Ваша светлость, вы попали в самую серединку! Как в воду смотрели. Очень мне желательно получить губернаторское местечко!

Герцог. Подберите сеньору Санчо Пансе остров, да поживее.

Мажордом. Будет исполнено, ваша светлость.

Герцог. Пожалуйте за мной, сеньор рыцарь и сеньор губернатор.

Герцог идет с Дон-Кихотом, герцогиня рядом с Санчо.