Лоция ночи

68

Дни перед Пасхой, дни Поста
Гармошкой со-разводятся,
То становлюсь я как черта,
То все во мне расходится.
Вот-вот совсем я растворюсь,
Заброшусь в неба чан — тряпицей,
И облаками разбегусь,
И клювом размешают птицы.

69

Прости, Господь, — Ты был Фазан,
А я — охотник, стынущий в тумане.
Он слышит голос, щупает колчан
И сам себя нашел в колчане.
И выстрелил. Лечу так высоко,
Стрелой звенящею зеленою, как птица, —
О, если б мимо! Если б в молоко!
Сломаться бы! О, уклониться!

Но вот — Фазан, охотник и стрела
Стремительно меняются местами.
О встречи миг, — когда она вопьется —
Все закричит, все разобьется,
Исчезнет все под небесами,
И сами небеса, и сами.

70. Ночь на Великую Субботу

В поварне красят яйца
И молчат,
Я краски разотру
И выйду в сад —
Мне руки черными
От краски показались.
Как тонок иней на земле,
Деревья сжались.
Глядит в сторонке Марс,
Забравшись на насест, —
К утру все звезды
Станцевались в крест.
Затихло все — от ангелов
До малых сих,
И даже мира Князь,
Я чувствую, затих.
Две тыщи лет назад
Он ранен был,
Как треснул ад —
Он так вопил,
И мечется — ведь раны злее
С годами, злоба тяжелее.
Сегодня же и он уполз,
И грех примерз.
Весна. Мороз.
От тихости и скорби
Этих мест
К утру все звезды
Станцевались в крест.

71. Воскрешение апостолом Петром Тавифы и попытка подражания

«Ты, Петр, слышал?
Тавифа наша умерла.
Так хорошо она пряла,
И вот — не дышит».

Она — как точка, девы — кругом,
И Петр среди ее подруг
Глядит на корни своих рук
С испугом.

Он сомневался:
«Природы чин! Я не могу!»
А огненный язык в мозгу