искусстве, о событиях внутренней и международной жизни. Первое время Поповин старался больше молчать, слушать остроумных и неглупых людей. Потом, осмелев, стал угощать присутствующих не всегда смешными, но пикантными анекдотами. В этих делах он считал себя мастером. Со временем Ефим привык, поднатаскался, обтесался.
И еще одно важное событие произошло в жизни Ефима Евсеевича в те годы. Он женился. Наташа из Полтавы приехала в Москву поступать в Институт стали и провалилась на экзаменах. В тот роковой для очаровательной девушки момент сам всевышний послал ей на помощь своего ангела-хранителя по имени Ефим Поповин. Справедливости ради, следует сказать, что 'безработный' в то время ангел совсем не случайно оказался у подъезда института. Заранее решив жениться на самой красивой девушке из числа тех, что не приняты в вуз, он во время вступительных экзаменов целыми днями слонялся по институтским коридорам, кругленький, полненький, побритый и надушенный, одетый с иголочки в светло-серый костюм и темно-синюю рубашку. Абитуриенты (да простит меня читатель за это напыщенное слово) принимали его за важное ученое начальство. Поповин не пытался рассеять их заблуждения, а, пожалуй, напротив. Наталку- Полтавку он успокоил внушительным советом - не вешать нос. В жизни, мол, из любого положения можно найти выход. А в чем он состоял, Ефим объяснил девушке в ресторане 'Националь'. Прежде всего он спросил ее, почему она, такая милая, неземная, избрала сугубо мужской институт? Зачем ей понадобилась сталь? Наташа смутилась и откровенно призналась: 'Не знаю'. Тогда Ефим Евсеевич, расправляясь, как обычно, с обильным и дорогим ужином (поесть он любил), позволил себе задать следующий вопрос: а зачем ей, такой красивой и такой умной, понадобился диплом?
Наташа в самом деле была недурна собой. Что же касается ума, то тут, мягко говоря, Поповин глубоко заблуждался. Правда, он вообще считал ум излишней роскошью для женщин. Как правило, доказывал Ефим с апломбом именитого философа и социолога, подавляющее большинство девушек стремится получить вузовский диплом в надежде на выгодного жениха, и чаще всего им приходится полученные в вузе знания применять в практике домоводства. Стоит ли из-за этого пять лет себя пичкать всяческими премудростями, ломать голову над таблицами и формулами, жертвовать здоровьем и молодостью? Неразумно, глупо, нелепо! К чему девушке диплом, если есть человек, готовый жениться на ней без диплома?
В общем, в Полтаву Наташа возвратилась не одна, а с богатым мужем. Погостили они там всего несколько дней. Жили в лучшей гостинице, принимая родных и знакомых в двухкомнатном люксе. Муж не скупился на угощение, стараясь задобрить близких невесты, отпускавших по его адресу далеко не лестные оценки (ему шел тридцать седьмой год, а Наташе - двадцатый). Другие считали, что он не только некрасив, но даже чем-то неприятен. Зато, говорили третьи, видать, человек солидный, занимает, наверно, какой-то важный пост. Всем не терпелось узнать, чем он занимается. Но этого даже сама Наташа не знала. 'Где я работаю - не спрашивай. Это тайна. Понимаешь - государственная тайна', - сказал ей однажды Ефим. И Наташа не спрашивала. Недаром при первой встрече Поповин назвал свою будущую супругу умной.
И если умная жена не интересовалась, где работает ее муж, то соответствующие органы все-таки проявляли интерес к Ефиму, задавая себе вполне законный вопрос: а на какие средства живет этот безработный?
Пришлось ему подыскивать себе должностишку. Однажды Наталка-Полтавка узнала, что муж ее работает заведующим базой центрального склада галантерейных товаров. Это открытие прямо-таки обескуражило молодую супругу, считавшую, что ее муж ответственный работник, по крайней мере министерского масштаба. На ее недоуменный вопрос: как это понимать, он ответил с видом, полным таинственного значения: 'Так надо, дорогая моя. Будь умницей'. - 'Постараюсь', - тоже со значением ответила Наташа. А через два года она узнала, что база, которой заведовал ее муж, снабжала галантерейные палатки Москвы ворованными товарами. Как-то ночью между мужем и женой произошел откровенный разговор. Ефим, ничуть не смущаясь, объяснил, с потугами на философию: 'Да, моя дорогая, такова жизнь. Жизнь - борьба. Кто это сказал? Не знаешь. Ну и я не помню. Борьба. Побеждают самые сильные и самые умные. А победителей не судят. Это кто сказал?.. Ну неважно'. - 'А ведь и тебя могли засудить, как тех, что в газете', - задумчиво сказала Наталка. 'Судят дураков, а не победителей', - браво ответил Ефим.
Однако оставаться долго без работы теперь Поповин не рискнул. Месяца через два он получил себе уединенное тихое местечко заведующего коммерческим складом стройматериалов. Как и прежде, эта работа оказалась непыльной и денежной. Небольшой штат - в пять человек - вполне устраивал Ефима Поповина, превратившего в скором времени склад в частную лавочку. ОБХСС и контролеры пока что не добрались до нее.
От безделья и бездетности Наталка-Полтавка расцвела и раздобрела, обзавелась твердым характером и юным возлюбленным - по крайней мере так она сама называет двадцатилетнего Мусу Мухтасипова. В то время как под неотвратимым напором лет и обильной пищи чревоугодник Ефим из кругленького колобка превратился в подлинного бегемота, жена его добрела и наливалась, как августовское яблоко. А кому не лестно иметь интересную жену? Все на нее смотрят, все только о ней и говорят, все тебе завидуют, а она твоя, собственная, черт возьми!
Все познается в сравнении. На людях Наташа сравнивала своего Фиму с другими, и результаты были отнюдь не в пользу мужа. И тогда в ней зародилось отвращение к нему. Нет, она не думала бросать своего Фиму, сделать такую глупость она не могла. Но завести молодого любовника Наталке не составило большого труда. И она стала изменять своему Фиме, которого в глаза ласково звала 'мой кабанчик', а в его отсутствие презрительно - 'боров'. После ряда случайных встреч, так сказать 'разовых', без привязанностей и чувств, Наталка нашла себе кареглазого паренька Мусу, который пленил ее независимым видом и свободными манерами. Наталка привязалась к нему самозабвенно, боготворила его и выполняла все его прихоти. Боясь потерять, ревновала к девчонкам. Щедро дарила лаской и деньгами, только бы он был постоянно при ней.
Когда у Поповина возникли подозрения об измене жены, он решил проверить свои предположения. Нет, он не пал так низко, чтобы самому шпионить за женой. Ефим поручил это своим подручным, которые за деньги готовы были на все. И 'мальчики' доложили: точно, встречается с неким юнцом Мусой Мухтасиповым на квартире у гражданки такой-то в Серебряном переулке на Арбате. Ефим Поповин рассвирепел: 'Как? За мои деньги, с каким-то щенком?! Уничтожу!'
Кого уничтожать - жену или щенка, он не сразу решил. А когда прошла первая вспышка, Ефим зарыдал. Было до боли обидно: поил, кормил, холил, как принцессу одевал. Все для нее предоставил, все, что другие, может быть, будут иметь только при коммунизме (именно таким представлял себе Ефим Поповин коммунизм). И на тебе - черная неблагодарность! Конечно, убивать ее Ефим не собирался, а любовника тем более. Просто он выгонит ее, пусть выматывается из Москвы в свою Полтаву. Пусть попробует, пусть поживет одна, без Ефима. 'Наталка, - сказал он ей решительно и спокойно, - я все знаю. Я тебя не виню, хоть ты и поступила, как последняя сволочь. Но я не могу больше находиться с тобой под одним одеялом. Уходи. Уходи немедленно'.
Он ожидал, что она разрыдается, бросится на колени и скажет с мольбой: 'Прости'. Но вместо этого - о, современные женщины! - Наталка-Полтавка повела подкрашенной бровью, сделала ямочку на тугой розовой щеке и сказала с преступным хладнокровием: 'А почему бы не тебе уйти?' Ефим даже обалдел от такой наглости и не сдержался, закричал: 'Вон!' - указав куцым перстом на дверь. Она не двинулась с места, только ухмыльнулась и между прочим заметила: 'Дурак ты по самые уши, вот что я тебе скажу. Не уйдешь по доброй воле - выведут и силой водворят в особняк далеко от Москвы. Понял?'
Как тут не понять - он отлично понял довольно прозрачную угрозу и во второй раз заплакал. А потом все утряслось-уладилось. Ефим понял, что можно и под одним одеялом мирно сосуществовать, и повторил себе чьи-то слова: 'Подумаешь, что за беда - будут деньги, будут девки'. А деньги у него всегда водились. Он даже представить себе не мог, как это при коммунизме люди будут жить без денег. Нет, это невозможно! Вы представьте себе даже такой обыкновенный случай: день рождения у приятеля, ну, скажем, как сегодня, под Новый год у Николая Гризула. Надо нести подарки. А ведь они денег стоят. Один принесет, другой и третий. Разные подарки принесут. Не будь денег, как определит именинник, чей подарок дороже. Вот Алик Маринин - он непременно подарит какую-нибудь чисто символическую, копеечную безделушку 'со значением'. А старик Арон - тот вообще ничего не принесет, предоставит исполнить этот не очень приятный обряд своим детям. А дата кругленькая, шестьдесят лет. До них надо дожить.
В самом деле, Арон Герцович, например, и на этот раз ничего не преподнес. Правда, он приехал
