человек, где бы он ни работал, должен быть другом леса, любить природу, беречь ее красоту. А Миша любит природу и знает ее, понимает. И я хочу ему за это подарить пейзаж. Не этот - этот не закончен. А другой. Дома у меня есть. Ты заходи ко мне - и я тебе подарю. Хорошо? - Миша кивнул и тихо, еле слышно сказал спасибо. - Ты знаешь, где я живу?
Миша молча кивнул. Должно быть, особое к нему расположение Ярослава смутило его и растрогало.
Потом долго ходили по лесу, фотографировались. Ярослав теперь всегда носил с собой аппарат. На маленьких лужайках собирали цветы. Поляны пестрели от яркой зелени, солнца и цветов, светили и пьяняще пахли. Алла и Ярослав теперь были рядом и тоже собирали цветы. Им хотелось разговаривать, но нужных слов не находилось, и им казалось, что мешают дети. На самом деле дети их выручали. То и дело звенели голоса:
- Алла Петровна, посмотрите, я белую фиалку нашла. Вот какая!..
- Алла Петровна, как называется этот цветок?
- А правда, что ландыш ядовит?
- Ярослав Андреевич, мы гнездо нашли, в нем четыре птенчика. И есть просят.
- Миша говорит, что это гнездо овсянки.
'Что будет потом - не знаю. Не хочу думать-загадывать. Пусть само, как сложится, так и будет. Но я уже не могу не думать о нем, мне постоянно хочется видеть его, говорить с ним… Почему же мы молчим?'
- Как хорошо вы проучили своих начальников, - заговорила Алла. - Сенокос, строительство - все, что угодно, а лес охранять некому. Погорельцев вначале на вас обиделся… Потом понял, что вы правы.
Ярославу не очень приятен этот разговор.
- Валентин Георгиевич ни при чем тут, вина Виноградова.
- Не оправдывайте Погорельцева. Я его лучше знаю.
- Так ли? - он посмотрел на нее с любопытством и сомнением. Она поняла его взгляд. Нет, Ярослав не хотел ей говорить, это произошло как-то неожиданно.
- Что вы хотите сказать? Что я плохо знаю мужа? Вы что-то знаете о нем, чего не знаю я? Ну что ж вы молчите?
- Да нет, я сказал это вообще… - неумело замялся Ярослав и еще больше усилил ее подозрение.
- Сейчас вы говорите неправду… Не ожидала.
Как это нехорошо у него сорвалось, зачем? - казнил он себя, сгорая и ежась под ее требовательным взглядом. Затем он услышал дрогнувший, перешедший на шепот голос:
- Вы обязаны сказать. Вы мне друг… Слышите?.
Это прозвучало как признание, ошеломило его. Он понял, что обязан ответить прямо, не кривя душой. Перед ней ничего нельзя утаить. Ну говори же, вздох ни, и тебе станет легче.
- Может, это не мое дело. Но обидно за вас. Люди в лесничестве говорят…
Он говорил с трудом, точно выталкивал тяжелые и угловатые слова.
- О чем говорят? - тихо и отрывисто спросила она, опасаясь детских ушей.
- Да разное… Извините меня, но вы знаете, что тетя Феня, которая ухаживает за вашими коровой и свиньей, числится в штате лесником?
- Феня - лесник? - глаза Аллы удивленно расширились, крутая бровь взметнулась, а на порозовевшее лицо легла тень напряженного ожидания. - Она уборщица, насколько мне известно!
- Да, но зарплату получает как лесник… за то, что ухаживает…
- Понимаю, - перебила Алла и, насупившись, после паузы выдохнула: - Какая мерзость!
- Потом сено для коровы. Косили Филипп Хмелько с сыном. Сам-то Филипп помалкивает, а сын говорит, что больше не будет батрачить бесплатно на лесничего, - продолжал Ярослав, не глядя на Аллу. Но вот он поднял на нее глаза и ужаснулся: лицо учительницы стало серым, в глазах отчаяние и растерянность, а руки, которыми он так восхищался, бессознательно мяли букет ландышей и фиалок. Смяли и бросили. Она закрыла лицо руками и остановилась.
'Зачем я сказал, зачем испортил такой день? Сделал больно любимому человеку! - казнил себя Ярослав. - Никогда себе не прощу этого'.
- Алла Петровна! Извините меня… Я не должен был вам этого говорить.
- Что с вами? - она с тревогой посмотрела на него. - О чем вы жалеете? Боитесь Погорельцева?
- Я должен был это сказать ему или Виноградову, но не вам.
- Нет-нет, именно мне. И я вам очень признательна. Ведь это касается и меня… Будь она проклята - машина. Погорельцев мечтает о машине. Стоит на очереди. Как же - у Кобрина машина…
Померкли краски на поляне, пеленой затянуло и небо, и лес, и сочные травы, хотя по-прежнему ярко светило солнце над головой, в синей вышине стоял безмятежный, улыбчивый покой, а где-то справа в густой чаще свистела и по-кошачьи визжала иволга. Алла не слышала иволги, не видела сияния неба. Девочка подала ей бледно-розоватый цветок, сказала:
- Как хорошо пахнет! Правда, это султанка?
Алла поднесла цветок к лицу, но запаха не ощутила и ничего не ответила девочке. Миша Гусляров незаметно оказался возле Ярослава, спросил, кивая в сторону свиста:
- А вы ее когда-нибудь видели? Близко?
- Кого? - словно очнувшись, отозвался Ярослав.
- Иволгу.
- Вообще не видел. Говорят, она очень осторожная.
- Хе! Ерунда. Хотите, я ее позову - и она прилетит? Только надо всем притаиться.
- Давай, зови, - с любопытством согласился Ярослав. - Алла Петровна, вы иволгу когда-нибудь видели?
- Конечно, - миролюбиво отозвалась Алла и взглянула на него. Оба они чувствовали себя виноватыми и хотели друг перед другом загладить свою вину и вернуть хорошее настроение, которым начался сегодняшний день.
- А я, представьте, никогда не видел. Миша вот хочет показать мне. Посмотрим?
- Не возражаю. Только как это он покажет?
- Обещает, - ответил Ярослав, довольный дружелюбным тоном Аллы. - Миша все может.
Они пошли следом за Мишей на голос иволги. Остановились под густой старой елью. Миша засвистел, подражая иволге. Свист его был поразительно похож на свист птицы - и тембр, и клокочущий перелив. Затем мальчик издал точно такой же неприятный раздирающий уши визг. Иволга откликнулась. Миша отозвался. И опять откликнулась птица, но уже где-то правей и ближе. Это был самец, и он принимал вызов своего дерзкого соперника. И снова Миша засвистел, прячась за дерево. Громкий чистый ответ прозвучал совсем близко, и Ярослав увидел сквозь зеленый узор листвы большую ярко-нарядную птицу, одетую как бы в золотую парчу с черной отделкой. Контраст желтого и черного оперенья поражал своей броскостью. Ярослав прошептал Алле:
- Вон она, вон… Видите?
Золотая птица поняла обман, молнией сорвалась с дерева и исчезла в лесной чаще. Миша безнадежно просвистел два раза, но иволга ему больше не отвечала.
- Красивая! - сказала Алла с восхищением, и Ярослав понял, что она успокоилась.
Алла поблагодарила его за интересный день, посмотрела на часы и стала собирать ребят.
Проверили, не потерялся ли кто, и неторопливо отправились в село. Ярослав пошел проводить их до озера.
Они шли позади ребят, по говорить приходилось вполголоса.
- Алла Петровна, - сказал он и запнулся. - Возьмите на память… о хорошем дне. - Он протянул ей букет ландышей. - Ведь вы свой из-за меня обронили.
- Спасибо… - проговорила она растроганно и даже немножко растерялась. - Я действительно свой… Но не надо то вспоминать. Хорошо? Мы ведь друзья?
Она нагнулась и сорвала стебелек ландыша без листьев. Он тоже увидел ландыш, сорвал и подал ей.
- Счастье… - заговорила она с серьезной задумчивостью. - Люди часто бездумно бросаются этим
