- Как у тебя? - не поверил Арнольд. - Ты уверен, что это не подделка?
- Уверен. Вот уже три столетия этот документ в нашем роду переходит от отца к сыну. Моя фамилия не Тарабан, как это записано в паспорте, моя настоящая фамилия - Мазепа!!!
Арнольд побледнел и присвистнув, сел в траву.
- Да, моя настоящая фамилия Мазепа, мой прапрадед взял фамилию жены, потому что в те времена жить с такой фамилией было очень опасно. Вдобавок, у прапрадеда настроился бизнес с кацапами. У меня есть все метрики, справки и в любом суде я легко смогу это доказать.
- Подожди, ты хочешь сказать, что можешь предъявить финансовые претензии королевству Швеции в лице Карла XVI Густава?
- Ты неправильно выразился, - насупился Опанас. - Я не только могу, я хочу получить долг назад. Это деньги моего рода, и я не вижу оснований, чтобы они и дальше оставались в Стокгольме. Ведь документ заканчивается припиской «В случае смерти Ивана Мазепы, долг получит ближайший родственник». Позавчера я дал задание внуку подсчитать проценты, набежавшие за три сотни лет. Цифра у него получилась нереальная, мне пришлось все пересчитать.
- Ну, и… - Арнольд разволновался.
Опанас вздохнул:
- У меня вышло еще больше. Тогда я подумал, может, калькулятор врет, и перепроверил на счетах. Калькулятор не ошибался…
- Опанас, речь идет, по всей вероятности, о золотых дукатах, империалах и рублях, если это перевести по курсу в евро, то получится еще больше.
- В том-то и дело. Я, Арнольд, поэтому хочу просить тебя об участии в этом проекте.
- В качестве кого? - сглотнув, спросил Арнольд.
- Конечно, в качестве партнера.
- То есть по пятьдесят процентов?
- Каких пятьдесят? - распахнул глаза Опанас, - Я надеялся, тебя устроит один процент, сумма то ведь гиганская.
- Я, Опанас, понимаю, что деньги большие, но внутренний кодекс соглашаться не позволяет.
- Хорошо, слушаю твое реалистическое предложение.
Арнольд подумал:
- Десять процентов.
- А пять?
- Десять, - твердо подытожил Арнольд.
Опанас, покряхтев, протянул руку:
- По рукам?
- По рукам, - пожал руку Опанаса Арнольд и достал из нагрудного кармана куртки плоскую металлическую фляжку с изысканной инкрустацией и не соответствующие ей пластиковые стаканчики.
- Подожди, - остановил его наследник долга Карла XII. - Ты ознакомься с цифрами.
Арнольд принял листок, увидав сумму, побледнел и, снова свиснув, сел в траву.
- С этой бумагой без нитроглицерина знакомиться не рекомендуется, - выдавил из себя первую фразу Арнольд, переводя дыхание.
- Отож, - подтвердил Опанас, задумчиво глядя в даль.
- Хорошо, какой у нас план? - спросил друга Арнольд.
Опанас «вернувшись» из дали, начал решительно:
- Берем Свенсена, моем его в сауне, стрижем, бреем, устраиваем алкогольную блокаду, покупаем ему костюм от Воронина и начинаем переговоры с Его Величеством. Ты, Арнольд, переводишь дукаты в конвертируемые евро, да, вот еще, думаю, к этому процессу нужно подключить государство, так мы быстрее вернем долг.
- Опанас, - мягко остановил друга Арнольд. - Мы же партнеры. Давай последний пункт проголосуем.
- Давай, - согласился президент ЗАО «Бермуды», - ставлю на голосование вопрос о привлечении государства Украина для сотрудничества в получении долга Ивана Мазепы. Кто за?
Опанас поднял руку и с удивлением посмотрел на Арнольда.
- Ты чего не голосуешь?
- Потому что я против, Опанас. Не хочу, чтобы Конча-Заспа обогнала Беверли-Хилз по стоимости недвижимости. Пока остальные граждане не будут жить так, как живет средний американец, я не хочу дальше обогащать отечественных коррупционеров. Есть другие схемы, я потом тебе все объясню.
Опанас, подумав, согласился.
- Арнольд, давай фляжку, теперь, я думаю, можно вздрогнуть. Хотя у меня есть еще одно сомнение.
- Какое? - спросил Арнольд, разливая коньяк в стаканчики.
Они выпили.
- Гложут меня сомнения, милый друг, хватит ли у шведов денег?
- Нас это касается меньше всего, - беззаботно ответил Арнольд, ломая шоколадную конфету на две части. - Сами напрягутся, Евросоюз им поможет или МВФ, какая нам разница. Не хватит бабок, объявим Швецию банкротом и присоединим к нашей конторе на правах автономии.
Опанас снова застеклился, рассматривая бирюзовую даль.
- Как же она будет тогда называться? - задумчиво спросил он.
Теперь задумался Арнольд.
- Кооперативно-бермудско-конституционная монархия Швеция или филиал ЗАО Бермуды, конституционная монархия Швеция.
- А чего, красиво, - засмеялся Арнольд.
Остаток воскресенья прошел скомканно. Опанас и Арнольд рассеянно работали в жюри, удивляя публику своим апатичным безразличием к улову. Они успели поговорить со Свенсеном и теперь зорко следили, чтобы тот не крутился возле ящиков с бутылками. Произведя замеры и взвесив добычу, они объявили победителем счастливого Петра, умудрившегося достать из реки 45-килограммового сома. Переходящий кубок ему вручил прошлогодний чемпион, сосед Петра, Виктор Павлович. Опанас поддержал победителя конвертом с тремя тысячами гривен. За стол с традиционной ухой сели уже на закате. Свенсен, запрессованный между Опанасом и Арнольдом, с завистью наблюдал за соотечественниками, вдохновленными золотой палитрой вечера. Они вовсю угощались премиумом и готовились к исполнению новой саги про огненных великанов Муспелльхейма.
- Видишь, что водка с людьми делает? - критически осмотрел Арнольд Свенсена.
Но, судя по тоскливому взгляду викинга, пропоганда трезвого образа жизни на него не подействовала.
Новая неделя для шведов началась с новых забот. Но они были приятными. Свенсен участвовал в секретном проекте «долг Карла», он вел непростые переговоры с администрацией своего короля. Переговорный процесс вошел в деловую стадию. Уже в среду Свенсен, Опанас и Арнольд имели телефонный разговор с Карлом XVI Густавом, чрезвычайно озабоченным новым государственным геморроем. Брал деньги в долг его предок, а отдавать-то ему. Король обещал объявить свое видение проблемы после совета с советниками и правительством. Но главный итог переговоров заключался в том, что Его Величество от долга не отказывался. Это кредиторам понравилось.
- Наш человек, - сказал Арнольд Израилевич, игнорируя ироничный взгляд Опанаса Охримовича.
Вечерa менеджмент автокооператива «Бермуды» коротал за шведской водкой «Абсолют». Но - платонически. Водка присутствовала на столе в качестве натюрморта. Чтобы не забыть, как выглядит.
Арнольд и Опанас не нуждались в дополнительных стимуляторах. Они делили шкуру неубитого шведского медведя. Бермуды не могут отставать от прогресса. Светлое будущее рвалось из пеленок и жаждало стать светлым настоящим.
Петерсен получил заказ на разработку в автокооперативе нового микрорайона с административным зданием и дворцом спорта с ледовой ареной. Арнольд попросил архитектора: «Сделай, чтобы было круче, чем в Роттердаме». Под этот проект Петерсен получил бюджет, офис с мощным интернетом и миленькой секретаршей со знанием английского. Юхансен решил учить историю и сдавать экзамены на магистра экстерном, пока будет строиться ледовый дворец, где Опанас предложил ему сформировать хоккейную команду. Вся троица при сотрудничестве Арнольда и к радости одинокого, седого Трохима заняли второй и третий этажи его мавританского гаража, любезно обязавшись не пользоваться самой высокой башней с одиннадцати до тринадцати. Но главное, им, как всем бермудовцам, выдали радиостанции.
В четверг, во время завтрака, Свенсен, ревниво наблюдавший, как друзья для аппетита всадили уже по три рюмки, неожиданно предложил поехать в Полтаву. Петерсен меланхолически развел руками и сообщил, что сегодня он не может сесть за руль. Да и в офисе непочатый край работы. Босс в самый последний момент заказал куда-то пристроить экуменическую часовню.
- Я поведу, - угрюмо сказал Свенсен.
- Поехали, - поддержал Юхансен. - Я слыхал, в Полтаве очень приличный ликеро-водочный завод.
- У них почти в каждом городе ликеро-водочный завод, - взвыл Свенсен.
- Не расстраивайся, - успокаивали слависта-переводчика друзья. - Всё когда-то заканчивается. Когда-то закончится и твоя алкогольная блокада.
Прихватив с собой фотоаппарат и шесть банок пива, они медленно подошли к машине. Картина, представшая перед ними, повергла их в уныние. «Сааб», простоявший одиннадцать дней под липой, до неузнаваемости обгадили голуби и вороны. И их белый помет контрастно смотрелся на синем металлике, бугрился на капоте, стеклах, крыше. Друзья молча рассматривали тюнинг пернатых, молчание нарушил Юхансен:
- Скоро осень, на этом дереве перед перелетом в теплые края ночевали птеранодоны.
- Я на обосранной машине никуда не поеду, - открывая пиво, мрачно произнес Петерсен. - И вообще, какого туда ехать, скоро юбилей Полтавской битвы, поедем со всеми на автобусе. Говорят, и наш приедет в Полтаву.
После паузы Свенсен попросил достать из багажника ноутбук.
- Раз нельзя бухать, буду систематизировать бермудский материал, - объяснил славист. Петерсен брезгливо открыл крышку багажника, у него от удивления вытянулось лицо.
