Дни барабанного боя

Они копят и копят мелкие секреты, пока их жертва не окажется в западне. В стае они ведут себя как сонные крокодилы, жадно бросающиеся к первой же попавшей в воду капле крови. У этих каннибалов своя, постоянно меняющаяся иерархия.

А тут она назвала Чарли сукиным сыном, призналась в столь многом под влиянием гнева, возмущения, отвращения; обнажила свои язвы.

Почему?

Потому что хорошенькой Бомонт не приходится вращаться в этой среде. Она чистая, неиспорченная, никогда не соприкасалась с этой грязью, хотя у нее и есть свои секреты.

Может, я была когда-то такой же. Или мне это только кажется. Обладай я ее чистотой и откажись поступиться ею, все могло быть хорошо.

Синтия продолжала думать о необходимости бегства с той холодной, неуютной планеты, где живет, когда машина плавно остановилась.

Дверца распахнулась, Палмер вышла. Шофер стоял к ней спиной. Она услышала щелчок зажигалки, уловила запах табачного дыма. Достала из сумочки пластиковую карточку от лифта. Здание было оснащено всевозможными средствами безопасности, и лифты поднимались только на тот этаж, который указан на магнитной полоске карточки-ключа.

Дверцы кабины открылись. Палмер вошла и обернулась. Машина стояла, мотор с пощелкиванием остывал. В воздухе висел голубой дымок, но шофера она не видела...

Внезапно он появился в кабине, и она поняла, что это не тот, кто вез ее на бал. Другой человек, с безумными глазами, но плавными, изящными, будто у танцора, движениями. Шея ее оказалась словно зажатой в тиски. В глазах потемнело, и последней мыслью ее было, до чего он силен. Потому что другой рукой этот человек выхватил карточку, вставил в прорезь, и дверцы плавно закрылись.

26

Брайент смотрел в ветровое стекло, как Джонсон сбегает вниз, перескакивая через ступеньки. Когда начальник приблизился, разглядел морщинки у его глаз и понял, что поладить с Россом он не сумел. Подойдя, Джонсон посмотрел в упор на Брайента и пустое пассажирское сиденье. Взгляд его был мрачным.

— Когда она удрала? — спросил Джонсон, влезая в фургон.

Брайент глянул на цифровой дисплей:

— Двенадцать минут назад. Зря я не примкнул ее наручниками...

— Она отправилась к Палмер. Поехали.

— Я позвонил Марианне, — сказал Брайент. — Она при разводе получила новую машину, шикарный джип «чероки». По пути захватит Дэвида Кобба... У Марианны двухстволка, а Кобб никогда не выезжает без своего «узи».

Они, видимо, уже недалеко от дома, где живет Палмер... Джип не привлечет ничьего внимания, это не наш фургон. Я сказал им, пусть прикинутся любовниками.

Джонсон хмыкнул.

— Как прошел разговор с Россом?

— Росс держался непримиримо. Думаю, он решил жениться на вдове Уэстборна.

— И хочет устроить директору скандал?

— Уже пытался. Смита не оказалось на месте.

Где был директор, Джонсон не стал уточнять. Кроме президента, только пять-шесть человек знали, что Уайетт Смит еженедельно ездит на прием к хирургу в больницу имени Джона Гопкинса. Состояние его из-за пули в спине было критическим. Если ее не удалить, она вскоре могла повредить спинной мозг и Смит оказался бы парализованным.

Джонсон знал, что Смиту нужно срочно принимать решение, пока есть еще выбор. И не хотел, чтобы ему докучал самодовольный осел вроде Росса, поэтому извинился перед адвокатом и пообещал лично разобраться с поведением «агента Бомонт».

Однако кое-что не давало Джонсону покоя. Холленд выложила Палмер немало сведений. Росс, ее доверенное лицо, не упоминал об этом в разговоре. А Джонсон знал, что, располагай адвокат этими сведениями, то учинил бы ему допрос с пристрастием.

Стало быть, Росс утешал Палмер, расспрашивал ее, а вдова ничего не сказала. Почему?

Если Холленд попала в точку, заставила Палмер думать о том, что она проглядела или сочла не стоящим внимания...

Джонсон взял телефон и позвонил консьержу в доме, где жила Палмер. Этот человек знал, что происходит на его территории. Лимузин с миссис Уэстборн только что въехал в гараж.

Джонсон сказал ему, что она, по всей видимости, уедет снова. И туда должен прибыть наряд секретной службы. Хорошо, если бы кто-то встретил агентов у ворот гаража. Расчетное время прибытия — через семь минут.

Глянув на Джонсона, когда он закончил разговор, Брайент заерзал и прибавил газу.

* * *

Снаружи охрана в «Риверсайд-Тауэрс» казалась надежной.

Когда такси Холленд подъехало и развернулось, навстречу вышел человек в куртке. Из-за парадных, отделанных бронзой дверей глядел второй. У стола в вестибюле стоял консьерж. Это были крепко сложенные люди, грубовато-вежливые, что выдавало в них бывших полицейских или распрощавшихся с беззаботной жизнью спортсменов-профессионалов.

Холленд оглядела двадцатичетырехэтажное здание из гранита, мрамора и меди, прилегающая территория была обнесена металлической изгородью, пики которой поблескивали черной краской. В темных уголках виднелись огоньки вращающихся видеокамер, она подумала, способны ли они автоматически держать движущийся объект в поле наблюдения.

Убийце, даже вору пришлось бы несладко. Но для такого человека, как Пастор, здание представляло собой всего-навсего пирамиду причудливых, нагроможденных один на другой дорогостоящих курятников.

Холленд не жила в этом доме, и привратники не включали механизм, открывающий двери, пока она не предъявила удостоверения. Вестибюль походил на зал Национальной галереи, мраморные стены его были увешаны гобеленами, картинами.

Холленд обратила внимание, что консьерж глядит на спадающую с ее плеч спортивную куртку.

— Я должна передать кое-что миссис Уэстборн.

Ответ консьержа удивил ее.

— Конечно-конечно. — Он широким жестом протянул ей карточку-ключ. — Пентхаус, квартира номер один. Лифт поднимается туда без остановок. Пожалуйста, верните карточку, когда будете возвращаться.

Консьерж повел Холленд к лифтам.

— Приезжал кто-нибудь к миссис Уэстборн сегодня вечером?

— Нет. Она вернулась двадцать минут назад. Машина все еще внизу. Мы очень внимательно следим за приездами и отъездами наших жильцов.

Холленд оставила без внимания его самодовольный тон. Путь в лифте наверх напомнил ей об учебной базе в Белтс-Вилле, штат Мэриленд, где курсантов учили освобождать заложников из лифтовых шахт. Та кабина была облегченной и двигалась быстрее, чем эта.

Холленд выбросила из головы все: Брайента, Джонсона, неудобную наплечную кобуру, вечерние туфли, в которых замерзли ноги. Она думала о словах, которые сказала Синтии Палмер. Мысленно повторила все, что та ответила, и отобрала то, что могло пригодиться. Она не хотела давать Синтии возможность задумываться после того, как она откроет дверь.

Холленд представила себе большую темную квартиру с морем городских огней за высокими окнами, Синтию, свернувшуюся калачиком в любимом кресле, держа в руке запотевший стакан с выпивкой и неотрывно глядя в горящий камин или, может, в пустой и холодный, как ее душа.

Кабина лифта замедлила ход, двери ее бесшумно раскрылись. Холленд вышла в небольшой круглый холл, там стоял столик из красного дерева с красивым букетом. Слева была дверь на пожарную лестницу. Подергав ее, Холленд обнаружила, что она заперта.

Прямо перед ней находилась двустворчатая дверь в квартиру, на уровне талии светилась кнопка