«Она завидует! Она думает, что я ношу ребенка Франклина, что у меня есть что-то от него, что никогда не будет принадлежать ей…»
– Ты проделала длинный путь, – сказала Мишель. – Причина, должно быть, важная.
Роза села напротив нее, не в силах оторвать глаз от живота Мишель.
«Все из-за наследника… Если бы она не была беременна, ничего этого не случилось бы».
Роза сдерживала гнев. Она должна тщательно выбрать слова, сдержать эмоции.
– Как ты знаешь, я возобновила судебное дело в Нью-Йорке, – сказала Роза. – Американскому правосудию потребуется меньше времени, чем британскому, чтобы прийти к решению. И совсем к другому.
Роза выдержала паузу, позволяя своим словам произвести впечатление.
– Однако у нас еще есть время, чтобы достичь соглашения.
Мишель бросила удивленный взгляд:
– После всех этих месяцев? После всего, что мы сказали друг о друге?
– Мишель, я думаю, что во всех этих драках между юристами мы потеряли суть вопроса.
– Какого же?
– Почему ты настаиваешь на Франклиновой доле в «Глобал»?
– Потому что я его жена, – тихо ответила Мишель.
– Я понимаю это, – сказала Роза. – Но есть большая разница между желанием или претензией на что-то и реальным отношением к этому. Я думаю, справедливо будет сказать, что, хотя ты знаешь кое-что о «Глобал», этого, конечно, недостаточно, чтобы вступить в компанию. У тебя нет соответствующей финансовой или коммерческой квалификации, а скоро будет ребенок, которого надо растить. Ты действительно думаешь, что ты могла бы внести вклад в «Глобал»?
– Мне никогда не давали шанса проявить себя.
– Пусть так, факт в том, что и для тебя, и для компании будет лучше друг без друга, – сказала Роза, потянувшись за портфелем. – Я попросила моих юристов установить чистую стоимость доли Франклина в компании, твои люди в Лондоне проверили цифры. Как видишь, разногласий нет.
Мишель взяла бумаги, но не посмотрела на них.
– Ты хочешь откупиться от меня, – сказала она резко.
Роза кивнула.
– Соглашение по платежам можно сделать на период в десять лет. Ты можешь делать с деньгами все, что хочешь. Это более чем достаточно, чтобы содержать себя и своего ребенка так, как ты привыкла жить. Короче говоря, ты приобретаешь все, что нью-йоркский суд может отсудить в твою пользу.
– Кроме того, что я не буду связана с «Глобал».
– Смотря по обстоятельствам. Я думаю, возможна концессия, не хочешь?
Мишель взяла документ и открыла его на финансовой странице. Цифра в самом низу обозначала общую стоимость доли Франклина – почти 10 миллионов долларов.
– Почему, Роза? Почему ты предлагаешь это сейчас, после стольких огорчений?
Выражение лица Розы стало жестким. Она не была намерена рассказывать этой женщине о своих бессонных ночах и полных беспокойства днях. Потому что с того момента, как Лондон сообщил ей о решении суда, она знала, что никогда, никогда не будет рисковать на своей родной земле. Если есть хоть малейший шанс проиграть. Это показало бы другим хищникам пула, что Роза Джефферсон может быть и не такой сильной, как они думали, что где-то есть слабое место, которым можно манипулировать, которое можно использовать.
Все это оставило Розе единственный путь.
– Почему? – сказала Роза, отзываясь на вопрос Мишель. – Потому что уже было слишком много огорчений и утрат. Потому что все это должно где-то остановиться.
– Есть, однако, одно условие, – прибавила она. – Секретность договора. Подписываясь, ты соглашаешься никогда не разглашать условия соглашения никому, ни при каких обстоятельствах.
Сказав это, Роза вернулась мыслями к Гарри, – какой праведный – и жадный – был его гнев, когда она рассказала ему, что собирается откупиться от Мишель.
«Если бы он только знал, что это будет намного больше, чем стотысячная подачка…»
– Я жду ответа, Мишель.
– Нет.
– А что такое?
Мишель была также удивлена не меньше, чем Роза, тому, что последовало дальше. Слова лились будто сами собой.
– У меня есть другое предложение. Насколько ты знаешь, дорожный чек, который Франклин пытался ввести в действие, ценности не имеет. Никто здесь не возьмется за эту работу, никто, кто знает об этом. Кроме меня.
– И чего ты хочешь?
– Сделай дорожный чек долей Франклина. Дай мне закончить то, что начал Франклин. Я нуждаюсь в
