– Я не согласен.
Роза заметила, что на них оглядываются прохожие.
– Садись в машину.
– Домой, мэм? – громко спросил шофер.
– Да. Я думаю, мы высадим мистера Тейлора по дороге.
– Как ты сделала это, Роза? – мягко спросил Гарри. – Как ты достала копию предлагаемого контракта?
– Люди из службы безопасности знают свое дело, – сказала Роза, уходя от вопроса. – Ты расторг контракт с «Глобал», Гарри. Я должна предпринять шаги, чтобы защитить интересы компании.
– Я никогда не подписывал контракт, который Хирш предлагал, – напомнил ей Гарри. – Он составил его месяц тому назад. Письмо, которое ты видела, было последним в длинном ряду его предложений. Я никогда не собирался оставлять «Глобал», Роза. Если ты помнишь, я дал идею, чтобы сделать «Глобал» расчетной палатой в области коммунальных платежей. Ты узнала о контракте, почему не поговорила со мной? Я рассказал бы тебе все, что ты хотела знать.
Роза смотрела на свое отражение в оконном стекле.
– Я не могла рисковать, – пробормотала она.
– Рисковать? Чем? Ты боялась, что я попытаюсь нанести ущерб компании?
– Ты мог, – сказала Роза. – Твоя идея была очень хороша. Компания могла потерять много денег, если у тебя пошла бы другая игра.
Гарри подумал, потом сказал:
– Попроси шофера остановить здесь, пожалуйста.
Машина плавно свернула к обочине. Одним движением Гарри открыл дверь и выскочил из машины. Потом он наклонился обратно к машине.
– Дело только в компании, Роза? Это единственная причина того, что ты делаешь то, что делаешь?
– Конечно, – быстро сказала Роза и сразу же поняла, что попала в капкан.
– Ты лжешь, – мягко сказал Гарри Тейлор. – То, что ты взяла у меня, не было твоим, чтобы его украсть, Роза. Это было моим – и я отдал тебе, я хотел этого, и я это сделал. Ты могла доверять мне. Почему же ты не доверяла себе?
Дверь захлопнулась, машина поехала. Вдруг Роза наклонилась вперед, хватаясь за переднее сиденье.
– Что-нибудь случилось, мэм? «Он уходит от меня! Я теряю его!»
План, который она так тщательно вынашивала, был связан с Гарри Тейлором и терял смысл без него. Искушение окликнуть его было почти непреодолимым.
– Нет! – сказала вдруг Роза. – Вези домой.
Роза дрожала и собирала последние силы, глядя на людскую суету за окном. Поменяться бы местами с кем-нибудь из этих людей, у которых жизнь так предсказуема и регламентирована.
«Какая холодная будет кровать… Так холодно…»
Роза попросила подвезти ее к передней двери. Она ждала, когда Олбани ей откроет, и обернулась, вдруг ощутив запах Гарри, это сочетание одеколона и мужского пота, которое она чувствовала в машине.
– Ты действительно подумала, что я собираюсь уйти от тебя? – спросил он.
Роза не успела ответить, как Олбани открыл дверь, и Гарри, поддерживая ее под локоть, провел ее в дом.
Не думая, Роза повернула к библиотеке и плотно закрыла дверь.
– Гарри, чего ты хочешь?
Он хотел того же, чего и она. Его губы и руки говорили это вполне ясно. Часть Розы не могла поверить в то, что произошло. Она была полураздета, ее пальцы хватали пуговицы на рубашке Гарри. Она не хотела ничего знать. Ничто не имело значения.
Под ними был старинный ковер, его ворсинки царапали ее ягодицы, ноздри наполнялись запахом полированного пола, когда она вертела головой из стороны в сторону. Роза впилась ногтями в спину Гарри, зубами в его плечо, чтобы не закричать. Вдруг образ Олбани и других слуг возник в ее мозгу. Каждый из них имел недоверчивое выражение лица, будто не веря, чем занимается их хозяйка. Роза разомкнула зубы и засмеялась. Даже когда она напряглась и противилась ему, ее смех звучал в комнате, до тех пор пока она глубоко вздохнула в последнем наслаждении. После этого были только молчание и улыбка сладкого истощения.
После того как она приняла ванну и сменила одежду, они ужинали в ее комнате наверху. Она подождала, пока Олбани перелил из бутылки в графин вино, затем отпустила его на весь вечер.
– Что ты знаешь обо мне, Гарри, – спросила она, наполняя его тарелку.
Как сказалось, Гарри знал много, но это не удивило Розу.
– Где ты это все узнал? Он пожал плечами.
– Из газет, журналов, разговоров. Но это только общественное лицо очень индивидуальной женщины. Я очень многого не знаю.
