Он опустился на стул напротив нее и сцепил пальцы.
— Давай посмотрим. Он является партнером в фирме «Нидхэм, Линч, Лиэрс и Уорнер». Закончил юридический факультет Гарварда, происходит из богатой семьи. Ему около тридцати пяти лет.
Дженифер с любопытством следила за ним.
— Откуда тебе так много о нем известно?
Он подмигнул.
— У меня есть много друзей повсюду. Говорят, что он собирается баллотироваться в сенат США. Говорят, что в нем есть то, что они называют обаянием.
Определенно есть, подумала она.
Она пыталась задать следующий вопрос небрежным тоном:
— Что тебе известно о его личной жизни?
— Он женат на дочери отставного адвоката. Она племянница Стюарта Нидхэма, партнера Уорнера.
Сердце Дженифер упало. Итак, все встало на свои места…
Кен озадаченно следил за ней.
— Чем вызван этот внезапный интерес?
— Простое любопытство.
Когда он ушел, она долго еще сидела, думая об Адаме. Он пригласил меня на ужин из профессионального любопытства. Он хочет поздравить меня. Но он уже сделал это по телефону… Интересно, скажет ли он о своей жене? Конечно, нет… Хорошо я поужинаю с ним, но это будет наша последняя встреча…
В тот же день, позднее, Дженифер позвонили из «Пибоди и Пибоди». Это был старший партнер.
— Я давно собирался встретиться с вами. Не могли бы мы пообедать вместе?
Его тон не мог обмануть Дженифер. Она была уверена, что мысль о встрече с ней не приходила ему в голову, пока он не прочел о процессе над Уилсоном. Он собирался встретиться с ней явно не для того, чтобы обсудить проблему вручения повесток…
— Как насчет завтра? — продолжал он. — В моем клубе?
Они встретились на следующий день. Старший Пибоди был бледным невысоким мужчиной, состарившейся версией своего сына. Жилет не мог скрыть выступающего животика. Ей мало понравился отец, как до этого и его сын.
— У нас есть место для молодого способного адвоката, мисс Паркер. Мы могли бы предложить вам пятнадцать тысяч в год для начала.
Дженифер сидела и думала о том, как много это предложение значило бы для нее год назад, когда она отчаянно нуждалась в работе, нуждалась в ком-нибудь, кто бы поверил в нее…
Он продолжал:
— Я уверен, что через несколько лет вы станете партнером в нашей фирме.
Пятнадцать тысяч в год и партнерство… Она вспомнила о маленькой конторе, которую делила с Кеном, и о своей крошечной квартирке с фальшивым камином…
Мистер Пибоди принял ее молчание за согласие.
— Отлично! Мы бы хотели, чтобы вы начали как можно скорее. Возможно, даже в понедельник. Я…
— Нет.
— Если понедельник вас не устраивает…
— Я хотела сказать, что не могу принять ваше предложение, мистер Пибоди, — сказала она, удивляясь сама себе.
— Понимаю… — последовала пауза. — Возможно, мы сможем начать с двадцати тысяч в год…
Он увидел выражение ее лица.
— Или двадцать пять тысяч… Почему бы вам не подумать об этом?
— Я уже подумала. Я и дальше собираюсь работать самостоятельно.
Стали приходить клиенты. Не слишком много и не очень значительные, но это были ее клиенты. Контора становилась слишком тесной для нее.
Однажды утром, когда ей пришлось остановить двух клиентов в коридоре, пока она была занята с третьим, Кен сказал ей:
— Так дело не пойдет! Тебе нужно перебраться отсюда в приличную контору в жилых кварталах города.
Дженифер кивнула.
— Я знаю. Я думаю об этом.
Кен занялся бумагами, склонившись над столом, чтобы не встретиться с ней глазами.
— Мне будет тебя не хватать…
— О чем ты говоришь? Ты переберешься вместе со мной!
Эти слова не сразу дошли до него. Он поднял глаза, и широкая улыбка расползлась по его лицу.
— Переехать с тобой?
Он оглянулся, обвел глазами тесную комнатку без окон.
— И изменить всему этому?
На следующей неделе они переехали в новую контору на Пятой авеню. Новые апартаменты состояли из трех небольших комнат, одна — для Дженифер, вторая — для Кена и третья — для секретаря. На место секретарши они взяли молодую девушку по имени Синтия Элман, недавно закончившую университет.
— Сейчас у вас будет немного работы, — извинялась Дженифер, — но дело будет расширяться.
— О, я знаю, мисс Паркер, — в голосе девушки чувствовалось преклонение перед ней.
Она хочет быть похожей на меня, подумала Дженифер. Не приведи господь!
Вошел Кен Бейли.
— Я чувствую себя таким одиноким в этой огромной конторе. Как насчет обеда завтра вечером?
— Боюсь, что я…
Она чувствовала себя усталой и у нее было много работы, но Кен был ее лучшим другом, и она не могла отказать ему.
— Я с удовольствием пойду.
Они посмотрели «Аплодисменты», и она получила огромное удовольствие от спектакля. Они решили поужинать у «Сарди».
Заказав ужин, Кен сказал:
— У меня есть два билета на балет в пятницу вечером. Я думаю, мы могли бы…
— Извини, Кен, но я занята в пятницу вечером.
— Ясно, — его голос был на удивление спокоен.
Время от времени она замечала, как Кен рассматривает ее, считая, что она не видит этого, но при этом у него на лице было такое выражение, которому трудно было подобрать определение. Она знала, что он был одинок, хотя он никогда не говорил о ком-нибудь из своих друзей и никогда не обсуждал с ней свою личную жизнь. Она не могла забыть того, что рассказал ей Отто, и она думала о том, знает ли сам Кен, чего он хочет от жизни. Ей хотелось чем-то помочь ему, но как это сделать, она не знала.
Дженифер казалось, что пятница никогда не наступит… По мере того, как приближался день встречи с Адамом Уорнером, ей все труднее и труднее было сконцентрироваться на работе. Она ловила себя на том, что все время думает о нем. Она понимала, что это смешно, но не могла избавиться от этого. Она пыталась объяснить это чувством благодарности за то, что он спас ее, когда ей грозила дисквалификация, а потом посылал ей клиентов. Да, это было так, но Дженифер знала, что здесь есть еще кое-что… Что-то, чего она не могла объяснить сама. Это было чувство, неведомое ей раньше, влечение, которое она не испытывала ни к одному мужчине. Ей хотелось знать, что представляет собой жена Адама… Несомненно, она из тех
