Ларри снова улыбнулся:
– Японцы не заметили у меня никаких отклонений.
– Когда сможете приступить к работе?
– Ничего, если сегодня во второй половине дня?
– Давайте лучше с понедельника.
Истмэн нацарапал свое имя на карточке и передал ее Ларри.
– Вот, держите. Вас будут ждать в понедельник к девяти часам утра.
Когда Ларри позвонил Кэтрин и сообщил ей радостную новость, он был необычайно взволнован. Она знала, что теперь все пойдет на лад.
12
Ноэль
У Константина Демириса был свой личный авиапарк, особое место в котором занимал переоборудованный самолет «хокер-сиддли», составлявший гордость хозяина. Самолет мог взять на борт шестнадцать пассажиров и имел предельную скорость около пятисот километров в час. Его экипаж насчитывал четыре человека. Внутреннюю отделку самолета выполнил Сорин, а Шагал расписал стены салона. Вместо обычных жестких кресел в салоне поставили удобные мягкие и добавили к ним дорогие диваны. В хвостовой части разместилась роскошная спальня, а рядом с кабиной экипажа – современная кухня. Когда Демирис или Ноэль летали на этом самолете, то непременно брали с собой повара.
В качестве личных пилотов Демирис выбрал себе греческого летчика по имени Пол Метаксас и бывшего пилота истребительной авиации английских ВВС Йана Уайтстоуна. У коренастого симпатичного Метаксаса с уст не сходила добродушная улыбка, он очень весело и заразительно смеялся. Раньше Метаксас работал механиком, потом освоил профессию пилота и служил в английских ВВС. Он участвовал в битве за Англию, и там судьба свела его с Уайтстоуном. На земле рыжеволосый, высокий и необыкновенно худой Йан напоминал застенчивого, не уверенного в себе школьного учителя, впервые попавшего в класс захудалой школы для трудных подростков. В воздухе Уайтстоун полностью преображался. Это был прирожденный летчик. Природа наградила его редкой способностью ориентировки в воздухе, чего нельзя приобрести ни в одном летном училище. Уайтстоун и Метаксас три года вместе участвовали в боях и высоко ценили друг друга.
Ноэль часто пользовалась этим большим самолетом, сопровождая Демириса в его деловых поездках или просто летая в свое удовольствие. Она познакомилась с обоими пилотами, но почти не обращала на них внимания.
Однажды она услышала, как они делились между собой воспоминаниями о своей службе в английских ВВС.
С тех пор Ноэль в каждом полете обязательно заходила в кабину экипажа, чтобы побеседовать с пилотами, или же приглашала их к себе в салон. Она поощряла их рассказы о годах войны и, не задавая прямых вопросов, узнала, что Уайтстоун был офицером связи в эскадрилье Ларри Дугласа до тех пор, пока тот не оставил службу в английских ВВС. Она выяснила также, что Метаксас попал в ту же эскадрилью гораздо позже, когда Ларри уже ушел оттуда. Ноэль стала уделять больше внимания английскому пилоту. Побуждаемый и польщенный тем, что любовница его босса проявляет к нему интерес, Уайтстоун, не стесняясь, рассказывал ей о своем прошлом и надеждах на будущее, о своем увлечении электроникой. Муж его сестры открыл в Австралии небольшую фирму, занимающуюся производством и продажей электронной аппаратуры, и Уайтстоуну очень хотелось присоединиться к нему, но не хватало денег.
– При такой жизни, – пожаловался он как-то Ноэль, смущенно улыбаясь, – мне никогда не осуществить эту мечту.
Ноэль по-прежнему раз в месяц ездила в Париж для встречи с Кристианом Барбе. Он наладил связь с частным сыскным агентством в Вашингтоне и постоянно получал сообщения о Ларри Дугласе. Осторожно прощупав Ноэль, сыщик вызвался посылать ей сведения об интересующем ее лице в Афины, но она ответила, что предпочитает приезжать за ними сама. Барбе лукаво улыбнулся и заговорщическим тоном заметил:
– Понимаю, мадемуазель Паж.
Значит, она не хочет, чтобы Демирис узнал о ее интересе к Ларри Дугласу. В голову сыщика запала мысль о шантаже.
– Вы оказали мне большую помощь, месье Барбе, – заявила ему Ноэль, – и при этом вели себя в высшей степени осторожно и благоразумно.
Он елейно улыбнулся:
– Благодарю вас, мадемуазель Паж. Все мое дело построено на осторожности и благоразумии.
– Вот именно, – подтвердила Ноэль. – Я знаю, что вы ведете себя рассудительно, потому что Константин Демирис ни разу не упоминал мне вашего имени. Как только он сделает это, я тут же попрошу его уничтожить вас.
Она говорила приятным, спокойным тоном, но ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
Барбе посмотрел на Ноэль долгим растерянным взглядом и, облизнув губы, заикаясь произнес:
– Я... я заверяю вас, мадемуазель, что я... никогда не стану...
– Я в этом уверена, – перебила его Ноэль и ушла.
На борту рейсового самолета, увозившего ее в Грецию, Ноэль взяла полученный от Барбе конверт, достала из него лист бумаги и прочла следующее:
Ноэль положила сообщение обратно в конверт и спрятала в папку. Затем закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Она представила себе Ларри, который мучается и не находит себе места от того, что женился на нелюбимой женщине. Воспользовавшись его слабостями, эта женщина заманила его в ловушку.
Его новая работа в пассажирской авиакомпании может задержать осуществление задуманного Ноэль плана. Но она терпелива и со временем вернет себе Ларри. Сейчас ей предстояло предпринять кое-какие шаги, чтобы ускорить события.
Йан Уайтстоун был в восторге от приглашения Ноэль Паж пообедать вместе. Поначалу он льстил себя надеждой, что попросту понравился ей. Однако все их встречи проходили мило, но без малейшего намека на интимность. Ему ясно давали понять, что он лишь состоит на службе, и Ноэль оставалась для него недосягаемой. Уайтстоун часто ломал голову, что же Ноэль от него нужно. Не страдая отсутствием ума, он
