помятой.
Даже в самых диких практах Вэри сохраняла прямо-таки кукольную аккуратность в одежде, точно рекламный андроид с витрины бутика. Ни складки на оби, ни волоса из прически. Края трехслойного шелкового кимоно выступают ровно на палец из-под друг друга – белый, синий, желтый, «ирис на снегу».
Сейчас левый рукав няни был разодран почти до плеча. На щеке синяк, несколько прядей черными змеями вылезли на лоб. Ореховые глаза сканируют ученицу, зрачки вспыхивают, вот это уже знакомое – осуждение, почти презрение во взгляде:
– Что у тебя?
– Там была девушка на выходе… – Ада протянула бусы наставнице. – Я не успела… пришлось взять.
Вот же дура. «Пришлось». Сколько тебя учили: никаких прямых физических контактов в чужой среде! А ты допустила, чтобы тебе неизвестно что прямо в карман положили. Неудивительно, если сейчас по башке получишь от няни. И хорошо, если просто рукой, а не острым концом веера.
Однако наказания не последовало. Наставница взяла бусы, на миг замерла, покачнулась… и уронила их на пол. Ада поспешила к ней, но Вэри отвела ее руку.
– У меня проблемы с координацией… Связи с Тканью нет, даже местный лоскут не отвечает. – Наставница рассеянно смотрела куда-то в пространство. – Здесь вообще ничего не отвечает, все искины блокированы. Надо найти твоего отца.
– Но они сказали, что папа…
– Ты еще не врубилась?! Станция захвачена. Захватчики имитируют персонал. Что им нужно, неизвестно. И мой Третий Глаз совершенно бесполезен. А без него я… сама знаешь. Так что включи мозги: не говорил ли тебе отец перед вылетом чего-нибудь такого, что помогло бы нам найти его? Иначе у нас вообще никаких зацепок на этой Европе.
– Нет, ничего такого… – пробормотала Ада.
Переключиться на то, о чем ее спросили, не получалось. Всё так быстро. Отец должен был встретить. Потом пропал без вести. А теперь, выходит, не он пропал, а мы пропали. В голове не укладывается. Душа не успевает долететь.
Она перевела взгляд на дверной проем за спиной наставницы. На полу коридора что-то лежало. Ада выглянула в коридор. Два тела в форме сотрудников космопорта, под головой одного медленно расползается багровое пятно.
– Это ты… их?
– Да. Поэтому нам надо спешить. Вспоминай про отца. Хоть что-нибудь.
Ада молчала. Красное пятно приковало к себе взгляд. С одной стороны лужа слегка смазана. Словно у тюльпана отогнулся лепесток. Лепесток указывает в коридор налево.
– Куда ты уставилась? Я же просила тебя подумать!
Неужели она меня проверяет, удивилась Ада. Нет, вряд ли. Просто дает понять, что ситуация неподходящая для таких… Стоп.
Разве ты видела свою наставницу в подобной ситуации? Нет. И ничего не знаешь о том, что она чувствует. Постоянное подключение к Ткани, на каждом шагу помощь личного искина высшего класса… и вдруг полное затмение. Может, она тоже испугана. И точно так же, как ты, хватается за случайные соломинки. Ты схватилась за детскую игру. Она – за поиск информации об отце. Неизвестно, чья соломинка лучше. А значит…
Красный лепесток, первый знак-указатель.
– Нам туда, – сказала Ада.
– Почему?
– Отец так говорил… «Когда не знаешь, куда свернуть, сворачивай налево».
Она соврала на автомате, как раньше врала матери. Скрывать нечего, просто в таком состоянии не хотелось ничего объяснять. Говорить вообще не хотелось. Это было очень знакомое ощущение. Отрешенность, и одновременно – полное участие. Словно накопившийся страх продавил где-то дыру и вылился, оставив пустоту внутри и обостренные чувства снаружи.
Она вошла в такой сильный броун, какого не случалось еще ни разу.
– Хорошо. Ты уже что-то вспоминаешь. Идем. Может, по пути вспомнишь еще.
Слова наставницы пролетали где-то на периферии сознания. Ада уже не слушала. Когда коридор дошел до пересечения с другим, она уверенно свернула туда, где на стене виднелся красный щиток противопожарной системы. Она шла по лабиринту всё быстрее, ловя знак за знаком.
Перегоревшая лампа в конце холла.
Иероглиф «солнце» в надписи на двери.
Тот из двух углов, который теплее на ощупь.
Они были похожи на «порох», танцующий за стеклом во время отцовской чайной церемонии, когда блестящий змей кипятка взлетает над головами гостей, извивается в разноцветных лазерных сполохах под потолком и распадается каскадом тонких струй, снова скручивается вместе и медленно льется изящной спиралью в большой прозрачный чайник на стойке…
Омар не любил эти фокусы с летучей водой. Наверное, лет пятнадцать назад домашний маглев отца считался оригинальной находкой для чайханы; но кого удивишь в наше время, когда такие трюки выделывает каждая вторая детская игрушка? Что нравилось Омару, так это финальная часть церемонии, медитация. Разглядывать легкое хаотичное кружение чаинок в прозрачном сосуде, и так же спокойно думать о самых разных вещах…
Одна из чаинок вдруг перестала блуждать – и двинулась строго по прямой вниз. Поворот налево на девяносто градусов, и снова по прямой. Сходство с чаем кончилось. Зеленая точка двигалась по коридору на фантомной схеме, что висела перед глазами Омара.
Наблюдать такие картинки он начал с полчаса назад. После того как маркеры вернулись по водопроводу обратно в камеру, описав полный круг, Омар отругал себя и своего искина за бесплодную идею с исследованием канализации и собрался было лечь спать. Но только лишь он растянулся на кушетке, как Шесть-Один преподнес сюрприз: «А вот и люди!»
В темноте закрытых глаз снова вспыхнул план космопорта. От того места, которое они опознали как фильтр, протянулась в сторону новая зеленая нитка: кто-то еще открыл кран. И выпил воды: от нитки отделилась точка-чаинка. Потом еще одна. И еще.
Всего они насчитали шестнадцать человек. Чаинки вертелись в одном помещении, Омар мысленно назвал это «столовой», но вскоре засомневался в таком названии. Помеченные нанозитами люди вяло бродили по помещению, не сталкиваясь, но и не останавливаясь – как будто не знали друг друга и даже не пытались пообщаться. Время от времени одна или две точки быстро выходили из кухни и шли кратчайшим путем в какое-нибудь другое помещение. Возвращались обратно… и снова бродили по «столовой», как заварка в чайнике, куда медленно вливают кипяток.
Дважды такой патруль шел прямо к камере Омара. Он вскакивал с кушетки, сердце начинало бешено колотиться… но оба раза зеленые чаинки проплывали мимо красной изюмины. Через полчаса наблюдений он снова подумал, что всё бесполезно. Лучше и вправду поспать.
– Выключи эту штуку, у меня от нее в глазах рябит.
Фантомный экран померк. Но ненадолго.
– Извини, хозяин, но мне кажется, этот идет к нам.
– Ох… Ну покажи.
Опять коридорная схема. Опять зеленые точки. Все болтаются в «столовой», кроме одной. А та и вправду уже доползла до поворота и…
– Послушай, Шесть-Один, у меня что-то с глазами или они действительно мигают?
– Точно, мигают. Почему-то некоторые хуже ловятся, чем другие. Сейчас посмотрю… А вот, запись в твоем дневнике: «Новые нанни слишком быстро растворяются в желудочном соке. Дать Шайтану задание измерить скорость растворения на выборке наших клиентов». Они растворяются с разной скоростью. Потому не все еще мигают.
– Ну прекрасно. Мало того что мы не получаем с этих нанозитов никакой приличной информации, так они
