пять секунд, прежде чем он сорвался:
— Давай обсудим это позже, ладно? Так или иначе, я плохо спал этой ночью и хочу прийти в норму в собственном доме. У меня нет никакого желания стоять возле машины и уговаривать тебя сделать то, что ты рано или поздно все равно сделаешь. В общем, я ставлю вопрос по-другому: ты зайдешь сама или предпочитаешь, чтобы я занес тебя на руках?
— Ты не посмеешь! — Камилла сама понимала, что звучит это смешно, она даже покраснела.
Джо рассмеялся в ответ. Но даже смех у него был усталый. Он посмотрел на нее буквально умоляющим взглядом и спросил:
— Ну так что ты решила?
— Можно подумать, у тебя есть куча младших братьев. Настолько нормально для тебя командовать людьми. Ты даже не задумываешься о том, что важно человеку в этот момент!
— Мои родители хотели много детей, но мама умерла.
— А твой отец не Захотел жениться снова?
— Нет.
— Наверное, он очень сильно любил твою маму. — Камилла вышла из машины, даже приняв руку Джо.
— Говорит, что да.
— Ты не веришь ему? — Она пристально посмотрела на него.
— Не знаю.
Они вошли в старинный особняк. Камилла очень любила атмосферу этого дома, в котором жили только мужчины семьи Кальварес: Джо, его отец и дед. Бабушка умерла, так и не дождавшись рождения внука.
Камилла вдруг осознала, что он воспитывался только мужчинами. Он не знал женской заботы и ласки в детстве, ведь его мама умерла, когда он был совсем еще малышом. Тети у него не было, двоюродных сестер или заботливых соседок тоже. Пожалуй, единственной женщиной, являющейся другом семьи Кальварес, была мачеха Камиллы. Но она, естественно, не могла никаким образом повлиять на его развитие или сознание. Или могла?
Тереза вышла замуж за ее отца вскоре после смерти мамы Джо. А их семьи так дружили…
— Когда ты был маленький, то часто виделся с Терезой?
— Твой отец и мой всегда были друзьями.
Камилла так поняла, что вывод ей нужно сделать самой. Но ее интересовало немножко другое.
— Ты и Тереза… У вас очень близкие отношения?
Джо остановился перед лестницей на второй этаж. Так как до этого они шли достаточно быстро, Камилла не успела затормозить и врезалась в него. Он слишком устал для того, чтобы строить какие-то догадки, и поэтому спросил прямо:
— Что именно ты хочешь узнать, сладкая моя?
— Твоя мама умерла, когда ты был маленьким. Мне просто интересно…
— Сыграла ли твоя мачеха какую-нибудь роль в формировании моей личности?
— Точно.
— Она была очень добра ко мне, но никто не смог бы заменить мне маму.
— Но ты ведь был совсем еще ребенком.
— Ребенком, достаточно взрослым для того, чтобы понять, как тяжела потеря близкого человека. Мне не нужен был кто-то, кто пытался бы занять ее место.
С тех пор он очень боялся подобных потерь.
Пожалуй, это единственное, чего он боялся в жизни. Любить кого-то — это риск. Потеря любимого человека — это беда. Джо старался по возможности оберегать себя и своих близких от бед…
Он распахнул перед Камиллой одну из дверей в длинном коридоре на втором этаже со словами:
— Это твоя комната. Надеюсь, тебе будет удобно.
— Не понимаю, почему я не могу остановиться у папы.
— Здесь гораздо безопаснее. И для тебя, и для твоей семьи. Сюда они не сунутся.
— Но ведь именно твоя компания охраняет дом моего отца. Соответственно — там так же безопасно.
— Понимаешь, моя работа много раз доказывала, что всегда может произойти самое невероятное.
— Например?
— Например, может объявиться какой-нибудь фанат, решивший сохранить драгоценности при правителе и ни за что не допустить их продажу. Неизвестно, что у него будет на уме.
Ты хочешь, если что-то подобное случится, чтобы пострадали Тереза или Мария? Ведь он запросто может перепутать их с тобой.
Камилла кивнула, давая Джо понять, что он абсолютно прав.
— Прошу, твоя комната.
— Большое спасибо. — Она вошла в комнату.
Как она сразу же заметила, шикарно и со вкусом обставленную. Безусловно — женщиной.
Огромная кровать с резными спинками была накрыта нежно-розовым покрывалом. В таких же тонах были выдержаны шторы, только они были сшиты из бархата, шикарными тяжелыми складками спадающего на пол. Шкаф и туалетный столик были выполнены из красного дерева, как и кровать. На полу лежал пушистый персидский ковер.
— Здесь очень мило. Чувствуется, что не обошлось без женской руки.
— Мало что изменилось здесь с тех пор, как умерла мама.
— Это ее комната?
Джо посмотрел на нее удивленно:
— Ты думаешь, что на Сицилии у мужей и жен раздельные комнаты?
— Это, наверное, невозможно.
— Она оборудовала эту комнату для гостей.
Вернее, на тот случай, если у нас будут гостьи.
Позже мы решили сохранить все в этом же стиле и цветовой гамме… когда пришло время менять обивку и все такое прочее.
Камилла только сейчас поняла, что он вместе с ней зашел в комнату и теперь стоит рядом. Она, как бы невзначай, сделала пару шагов назад и сказала:
— Перед обедом я бы немного поспала. Усталость как-то, знаешь, за одну секунду навалилась…
Джо подошел к ней и дотронулся до ее щеки.
Камилла напряглась и, пытаясь предотвратить дальнейшие действия с его стороны, начала лепетать бессмыслицу:
— Я имею в виду, что уже надо спать. Ну не из-за того, что надо, а просто желательно. Отдохнуть. Ты же ведь тоже…
— Конечно. Отдохни, раз устала. — Он вышел из ее комнаты, аккуратно прикрыв дверь.
Через час Камилла в сотый раз повернулась на другой бок, все еще надеясь уснуть. Она не могла забыть прошлую ночь. Целый год девушка убеждала себя, что прекрасно может обойтись без секса. Да, несомненно, это доставляет удовольствие, но жить без этого можно. Причем избегая многих проблем. И вот — одна ночь перечеркнула все старания.
— Не можешь уснуть?
— Что ты здесь делаешь?! — Камилла с удивлением смотрела на Джо, стоявшего возле ее кровати.
Он надел белую льняную рубашку, которая выгодно подчеркивала его загар и мускулистость.
Темные волосы были еще влажными после душа, от этого они казались совсем черными.
— Я знал, что ты не можешь уснуть. Не спрашивай, откуда. Я просто это знал. Не мог ничего делать, представляя, как ты одиноко ворочаешься с боку на бок в своей кровати… — Джо говорил тихо, его голос был хриплым. Это могло значить только одно…
— Мне вовсе не одиноко. — Черт! Нужно было придать голосу побольше уверенности, подумала
