больше недели с того страшного дня. Не было ни трупных пятен, ни следов разложения.
Только они, все трое, словно усохли — как сдувшиеся воздушные шарики.
Размеры их тел были как у пятилетних детей.
Я тихонечко затворил дверь и встретился взглядом с Денисом. Он уже не плакал, только смотрел на меня с какой-то невероятной тоской.
— Почему они умерли, а я жив?
— Я не знаю…
Больше ответить мне было просто нечего. Я и правда не знал.
Глава пятая
УБЕЙ ИЛИ УМРИ
С появлением Дениса в нашем жилище произошли перемены. Квартира у Киры была однокомнатная, со свободным местом наблюдались существенные проблемы. В итоге он разместился на кухне, на надувном матраце.
У меня сложилось впечатление, что ему было глубоко наплевать на все происходящее вокруг. Апатия, полное безразличие — вовсе неудивительно, после всего того, что он пережил.
В этот день больше никуда не пошли. Вернувшись, Кира принялась хозяйничать на кухне, пытаясь как только возможно растормошить Дениса, расспрашивая его обо всем на свете и пичкая всем ассортиментом продуктов, что у нас имелся.
Денис отвечал не ее вопросы, но видно было, что делает он это через силу.
— Ты кого-нибудь еще чувствуешь поблизости? — тихонько спросил я Киру, отозвав ее в сторонку. Денис ел большой ложкой тушенку и не обращал на нас особого внимания.
Кира уверенно кивнула:
— Чувствую! Мне кажется, теперь я точнее чувствую! В нашем доме никого больше нет. Это точно! Но неподалеку есть еще несколько человек.
Ничего себе. Неужели из всего большого дома, насчитывающего за сотню квартир, в живых остались только мы трое? Или все же больше? Тот день, когда все началось, был рабочий, наверняка большинство людей находилось не дома.
Но у Дениса вся семья в тот день оказалась в квартире в полном составе… Страшно это все… Дико страшно и непонятно, но показывать страх нельзя. Кира, а теперь еще и Денис — они зависят от меня, от моих действий, от того, насколько я буду сильным и смелым.
Проявлять неуверенность и сомнения стало для меня запрещено. Ни при каких условиях!
На следующий день у меня впервые появилось некое подобие плана. Была одна мысль. Очень хотелось проверить, жив ли Иван. Конечно, шансов на это было не очень много, однако в тот день он был в порядке. Впрочем, поначалу я тоже чувствовал себя как обычно… а вот потом…
А может, не случайно я тогда потерял сознание? Наверняка я тоже заболел, но сумел как-то перебороть вирус. И Кира и Денис смогли — они целы и невредимы, и пусть это лишь единичные случаи, но все же надежда оставалась.
Кира ведь тоже плохо себя чувствовала в тот день, а потом очухалась раньше меня.
— Послушай-ка, Денис, — спросил я. Гипотеза требовала новых фактов. — Тогда, когда все это началось… ты не болел случайно?
Денис задумался.
— Голова болела. Я даже сознание потерял, папа говорил. Они перепугались, но я быстро в себя пришел. У меня такое бывает. Если резко встану, когда проснусь, — голова кружится сильно.
Версия подтверждалась.
— А сознание ты в тот день с утра потерял или уже позже?
— В обед где-то… — Денис задумался. — Или перед обедом… не помню уже…
Я кивнул. Возможно, так оно и было. Странной болезни, уничтожавшей людей, не избежали и мы. Только наши организмы с ней справились, а большинства людей — нет.
— Мне надо выйти на улицу, — сообщил я. — Ненадолго. Со мной идти не стоит. Хочу узнать, жив ли один мой знакомый, это неподалеку. Посидите без меня?
Мое предложение Кире не понравилось, но она лишь молча кивнула, соглашаясь с такой необходимостью. А Денис только равнодушно взглянул в мою сторону и отвернулся.
Оставлять их без защиты, даже на короткое время, не хотелось. Я с сомнением разложил на столе свой невеликий арсенал.
У Дениса разгорелись глаза. Он ласково погладил приклад автомата, словно тот был живым существом.
Я хотел было сделать ему замечание, мало ли, вдруг пальнет еще случайно. Но он вдруг ловко защелкнул обойму и улыбнулся.
— Умеешь с автоматом обращаться? — удивился я.
— Умею, — согласился Денис. — Ходил в стрелковую школу. Папа отдал. 47 из 50 выбиваю стабильно. Но из «калаша» сложнее, я обычно из винтовки стреляю. Это АК-47, масса 4,8 килограмма со снаряженным магазином, 4,3 — без магазина. Прицельная дальность — 800 метров. Магазин на 30 патронов. Темп стрельбы — 600 выстрелов в минуту.
— Ничего себе, — уважительно присвистнул я. — Профи!
— Ерунда, — пренебрежительно покачал головой Денис. — С «калашом» и ребенок разберется, очень просто. Вот ты попробуй из СВД или из СВУ пострелять. Это посложнее будет!
Я задумался.
— Если я тебе автомат оставлю, справишься? Мало ли что приключится, пока я отойду… Киру надо защитить, сам понимаешь…
Денис кивнул крайне серьезно. Мне это понравилось.
— Справлюсь, не сомневайся.
Придал он мне уверенности как-то. Собирался я со спокойной душой. Вряд ли, конечно, ему придется от кого-то защищаться, мы за все эти дни так никого больше не видели и не слышали, если не считать криков и выстрелов в самый первый день. И то их слышала только Кира, а мало ли что могло показаться испуганной девушке…
Кира поцеловала меня напоследок, очень ласково, непривычно.
— Ты только поскорее вернись, хорошо?
— Я постараюсь!
Кивнув Денису, который все еще ковырялся с автоматом, что-то то ли собирая, то ли разбирая, и особо не обратил внимания на мое прощание, я вышел на улицу.
Дом, в котором жил Иван, я помнил хорошо. И номер квартиры из головы еще не вылетел. В этот день на улице было уже совсем светло. Тьма ушла, и даже туман почти окончательно рассеялся. Обычный такой осенний день. Если, конечно, забыть на мгновение, что на календаре была середина лета, а на улице все выглядело как после урагана.
Я шел быстро, но не бежал, внимательно оглядываясь по сторонам. Людей не было, ни живых, ни мертвых. Куда трупы делись?
Многие окна были выбиты. Еще очень повезло, что наши остались целыми. При такой дурацкой погоде в насквозь продуваемой ветрами квартире жить было бы гораздо сложнее…
Дом Ивана ничем не выделялся среди прочих. Тот же мусор вокруг, те же брошенные перевернутые машины и поваленные деревья. Та же тишина и пустота.
Я шел осторожно вдоль домов, стараясь постоянно находиться под прикрытием хотя бы чего-нибудь. Мало ли чьи глаза могли за мной следить из множества темных окон.
На стук в дверь никто не открыл. На всякий случай я обошел все квартиры в подъезде — реакции никакой.
Варианта два: либо Иван мертв, либо перебрался в какое-то иное место. В то, что он мог просто
