Текущий момент и другие пьесы

Делают Стронциллову укол в вену.

ПАШКИН. Что с ним?

САНИТАР. Гипоксия.

ПАШКИН. Понял. (Пауза.) Он не умрет?

САНИТАР. Как не умрет? Умрет, разумеется. Но не сегодня.

Хлопочут над телом. Звонок в дверь.

ВРАЧ. Вы сколько бригад вызвали?

ПАШКИН. Я — одну.

Аккуратнейшим образом правильно крестится — и снова открывает дверь. На пороге стоит ЛИКВИДАТОР. Пожилое тихое существо.

ЛИКВИДАТОР. Простите за задержку: склероз! Вместо Пятой Прядильной, три — прилетел на Третью Прядильную, пять, представляете? Тетку какую-то чуть кондратий не хватил. Я что, такой страшный?

ПАШКИН. Честно? Мне — очень страшно.

ЛИКВИДАТОР. «Семнадцатый», меня предупреждали, что ты приколист. Где объект?

ПАШКИН. А вон.

Ликвидатор проходит в кухню, где приходящему в себя Стронциллову меряют давление врачи — и останавливается в шоке.

ЛИКВИДАТОР. Это что за балаган?

ПАШКИН (разводит руками). «Скорая помощь».

ЛИКВИДАТОР. Вижу. А зачем?

ПАШКИН. Не знаю. Приехали…

ЛИКВИДАТОР. Кто вызвал?

ПАШКИН. Понятия не имею. Поверите: только что — звонок в дверь. Я думал — вы, открываю… ЛИКВИДАТОР. Кто вызвал реанимацию, «семнадцатый»?

ПАШКИН. Я сам в недоумении. Честное слово. Вот вам крест святой! (Правильно крестится.)

ЛИКВИДАТОР. Я вам что, мальчик, летать туда-сюда?

ПАШКИН. Извините.

ВРАЧ. Это третий ваш вернулся? За добавкой ходил?

ЛИКВИДАТОР. Кто третий?

ВРАЧ. Так! Собутыльники, отойдите от товарища! Ему воздух нужен.

Стронциллов открывает глаза.

САНИТАР (врачу). Кириллыч! Вроде он оклемался.

ПАШКИН. Ваня! Живой! Ну, ты нас напугал.

ЛИКВИДАТОР. Добрый вечер, Пашкин Иван Андреевич.

Стронциллов вскрикивает и снова теряет сознание.

ВРАЧ. Черт! Нашатырь! Строфантин!

Снова хлопочут над Стронцилловым.

ЛИКВИДАТОР (посмотрев немного). Угу. Ну, ребята, я вижу, квалифицированные. Ждать не имеет смысла.

САНИТАР. Вы что, по-русски не понимаете? Уйдите отсюда все!

ЛИКВИДАТОР. Да. Я, пожалуй, пойду.

ПАШКИН (провожая). Извините, так неловко получилось… Я думал — вы, открываю.

ЛИКВИДАТОР. Реаниматоры — бич Божий! Лезут во все щели, не дают работать… (Уже в дверях.) Но докладную я все-таки напишу.

ПАШКИН. А что я? Вы же, извините, опоздали. А эти звонят ровно в пять. Я думал: вы — открываю.

ЛИКВИДАТОР. Я старый ангел, у меня четвертый вызов за ночь, я имею право один раз перепутать адрес! И вообще, я устал. Освещения на улицах нет, номеров на домах нет. Вселенная расширяется все время куда-то. Вы не знаете, когда прекратится этот бардак?

ПАШКИН (радостно). В России — никогда!

ЛИКВИДАТОР. Завтра же попрошусь на пенсию. Вот где мне это всё! (Стучит ладонью по горлу.) Прощайте, голубчик. (Уходит.)

Пашкин закрывает за Ликвидатором дверь и аккуратно осеняет себя крестом. Стронциллов стонет и приходит в себя.

ВРАЧ (Стронциллову). Как самочувствие, товарищ?

СТРОНЦИЛЛОВ. Ничего. (Осторожно вертит головой.)

ПАШКИН. Он ушел. Его тут нет.

СТРОНЦИЛЛОВ. Правда?

Начинает рыдать в рукав реаниматора.

ВРАЧ (Пашкину). Так. Ему сегодня пить больше нельзя. И завтра не надо. В постельку — и лежать. (Начинает выписывать рецепты.) Утром сходите в аптеку: кордиамин, валидол. Валериановых капель купите. Жена есть?

ПАШКИН. У кого?

ВРАЧ. У него.

ПАШКИН. Нет. И у меня нет.

ВРАЧ. Тогда сходите сами. А потом — ко врачу, и лучше — оба. Пора следить за организмом, уже не мальчики. Позвонить от вас можно?

ПАШКИН. Да. (Протягивает трубку.)

ВРАЧ (набрав номер). Надя? Матвеев. Я с Пятой Прядильной, тут все нормально, что дальше? Записываю.

СТРОНЦИЛЛОВ. Ты их вызвал?

ПАШКИН. Нет! Проезжали мимо, зашли на тебя посмотреть.

ВРАЧ (в трубку). А что там? (Пауза.) Понял, едем. (Пашкину.) Водички дадите?

ПАШКИН. Может —?..

ВРАЧ. Не-ет, воды!

САНИТАР. Замотались немного. Четвертый вызов за ночь.

ВРАЧ (Стронциллову). Ну, счастливо оставаться.

СТРОНЦИЛЛОВ. Как вас зовут?

ВРАЧ. Пожаловаться хотите?