– Понятно. Ладно, спасибо. Я твой должник.
– В который раз. Будь я за стойкой, закрыл бы твой счет еще с Рождества.
– Тебе воздастся на небесах, Фил.
– Только на это и уповаю.
Демпси бросил трубку на диван и вернулся к окну. Трое парней все еще стояли на углу. К ним подошли еще двое, остановились поболтать. Мысль, что он сам наглотался пионии и оттого совершенно спокоен, бередила Демпси, но не настолько, чтобы вызвать у него желание что-нибудь предпринять по этому поводу.
В гостиную вошла Марина, одетая в шорты и темно-бордовый свитер, со стаканом яблочного сока в руке.
– Кто-то звонил?
– Да, по работе.
Она уселась на диван, поджала под себя ноги и внимательно посмотрела на Демпси.
– Мне понравилось любить тебя.
– Честно?
Она шутливо замахнулась на него журналом, валявшимся на диване.
– Мне тоже, – сказал Демпси. – Это было здорово.
– Здорово? – задумчиво повторила она, словно не понимая значения слова.
– Да, я чувствовал себя... ну... здорово, спокойно. Не думал обо всей этой дикой истории.
Марина отпила пару глотков из стакана.
– Полагаю, именно это и определяется словом «здорово»?
– Может, я неверно выразился.
Она вытянула вперед ноги, пошевелила пальцами.
– А ты помнишь, что ты мне говорил тогда, в лодочном домике?
– Наверное, я слишком долго не вспоминал тот день. – Демпси присел на ручку дивана, погладил Марину по ноге.
Она отпила еще глоток и поставила стакан на столик.
– Я тоже считаю, что все было здорово.
– Ты думаешь, я нарочно не хочу вспомнить?
– Нет, но нужно удерживать равновесие. Я не хочу отдавать больше, чем беру. В любом случае... – Она снова поставила стакан на столик. – Для подобных разговоров еще слишком рано. Я просто проверяю температуру.
– В твоем журнале есть статья на эту тему. «Как измерить температуру любви вашего партнера».
– Ты даже не вздрогнул, когда сказал «любовь».
– А почему я должен вздрагивать?
– Смотри! – Она порывисто подалась к нему, вытянув вперед руки; на лице у нее отразилось разочарование, когда он не отреагировал.
– Ты меня напугала, правда, – сказал Демпси. – Просто, когда я такой усталый, у меня рефлексы заторможены.
– Это хорошо. Я хочу, чтобы ты меня немножко побаивался.
Тесная связь, установившаяся между ними раньше, упрочилась, и несколько мгновений в словах не было необходимости. Марина подтянула колени к груди, положила на них подбородок и сказала:
– Я собираюсь приготовить жареный бекон с сыром. Хочешь?
– Ужасно.
– Побольше?
– Еще лучше.
Марина допила сок, встала с дивана и направилась на кухню. Демпси еще с минуту смотрел на улицу, но, когда увидел, как между парнями на углу и пассажиром в черном «SUV» завязывается перебранка, тоже ушел на кухню, где Марина жарила бекон, и встал за ней, обняв обеими руками за талию. Она игриво потерлась о него и велела сесть, иначе она обожжется. Демпси сел на стул у кухонного стола. Над плитой висели часы с котятами на циферблате. Марина принялась рассказывать про свою школу танцев, о предстоящем выпускном спектакле по аристофановским «Облакам». Окутанный мерно тикающим кухонным теплом, Демпси отвечал односложно, время от времени подкрепляя свои слова взмахом руки и глядя на стройные ноги подружки. Ему понравилось, что она сказала «любовь». Элиза обычно говорила «секс», словно желая таким образом доказать свою зрелость.
Марина поставила на стол бутерброды и молоко. Памятуя о ее словах насчет необходимости соблюдать равновесие, Демпси почувствовал желание нарушить его и, забыв об обычной своей сдержанности, сказал:
– Знаешь, что меня поразило в тебе? Сила, которую я в тебе увидел, когда ты танцевала. Она словно изливалась из тебя.
