Имею топор – готов путешествовать!

Олник чавкал жареной курицей, украденной с гильдийской кухни. Он успел вломить парочке стражников, сам не получил и царапины: не так легко попасть пикой в верткого гнома.

– Там же было написано: 'Не воруй хоть здесь!' – сказал я.

– Правда? – с набитым ртом пробурчал гном и на секунду задумался. – Была такая надпись? Ну, ты знаешь, я медленно читаю и плохо вижу. Эркешш, я заглянул в один котел: там варились во-от такенные клецки с маком! А-а-а-апчхи-и-и!

Охламон влегкую доведет до белого каления даже тролля, обращенного в камень. Жаль, он не нырнул в этот котел с головой.

Несколько раз сбоку мелькнули ступеньки наверх, но Джабар вел дальше. Звуки побоища смолкли, воздух стал влажным, мы, кажется, спустились еще ниже под землю. Наконец, минут через пять-шесть, мы выбрались по заплесневелому кирпичному колодцу в пыльный безнадзорный подвал. Скобы лестницы проржавели и шатались, в общем, подъем вышел малоприятным, если не считать, что я поднимался следом за Виджи и… умолчу. Женский охотничий костюм, надо же… гм…

Подвал вывел на Крысиный пустырь, невдалеке, полускрытая домами, вздымалась громада храма. Оттуда доносился металлический грохот. Видимо, слоны еще не закончили выяснять, чьи взгляды на жизнь праведней.

Опускались сумерки, луна проступила на голубовато-сером небе серебряной монетой.

Перебежками сквозь нищие грязные переулки, распугивая кошек, мы помчались за Джабаром. Прохожие сомнительного облика уступали нам дорогу. Впереди показался еще один пустырь, который местные жители использовали для разведения крыс, сорных трав и редких видов мусора. Там стояла большая, запряженная четверней белая карета, украшенная свадебными ленточками и увядшими цветами. Возле нее крутилась стайка местных оборванцев.

– Мы здесь, родной! – крикнул Джабар издалека. – Готовь букет невесты!

Дядька в лакейском мундире оглянулся, щелкнул кнутом ближайшего задрыгу и, привстав с козел, сердито ответил Моргану:

– Я тут ежа родил, пока вы добирались. Того и гляди, огреют какой-нибудь радостью и разнесут карету по дощечке. А она казенная, между прочим! – Он отложил кнут и привстал. На груди у него цвела пышная алая бутоньерка.

– Не тренди про свой геморрой, – хмыкнул Джабар, ловко взбираясь на козлы.

Я приоткрыл дверцу, пропуская эльфов. Забрался сам, втянул Олника, и тут же карета тронулась.

Джабар крикнул:

– Следующая остановка – порт!

Спасибо, а то мы не знали.

* * *

Карета тарахтела по мостовой, мелькали огни фонарей. Мир сквозь широкие витражные окна казался расплывчатым, нереальным. Эльфы сидели спокойно, положив оружие на колени, однако чувствовалось, что внутри они – как стиснутые пружины. Олник, как обычно, чихал.

У меня появилось ощущение, что я оставляю Харашту навсегда. Новый этап моей жизни, м-м-м, не люблю такие вещи. Особенно когда этап начинается с того, что тебе в спину дышат отпетые головорезы.

Джабар постучал в потолок:

– Э, молодожены! Все четверо, я к вам обращаюсь! Через Кривошлепа я договорился с Посыльной Гильдией. Варвары Джарси пользуются хорошей репутацией, так что вам дали приличную скидку. Правда, когда они узнали, что придется везти еще и гнома, скидку утроили и вписали в счет!

Олник фыркнул. О, мне почудилось, или по губам эльфийки скользнула улыбка? Все-таки, она не безнадежна. Я решился поймать ее взгляд – и натолкнулся на две серые льдинки.

Вопросы про поврежденный локоть отпали сами собой. Я задумался над ее будущей семейной жизнью. Сладить с такой дамочкой дано не всякому. Сразу отметаем ублюдков, которые бьют женщин, – этим она просто отрежет руки, и поделом, прямо скажем. Нужна сильная личность, чтобы укротить ее норов. Личность, обладающая весом. Может, тролль сгодится?

Виджи наверняка читала мои мысли: ее взгляд обжег холодом. Я посмотрел исподлобья. О-о, снова это гипнотическое мерцание! Далекие холодные звезды… Я воспарил среди них невесомой птицей и страшно удивился, когда эльфийка отвела глаза первой. Боги, да она засмущалась! Нервно стиснула тонкие пальцы, повернулась к принцу, что-то произнесла.

Я ощутил потребность поделиться с ней чем-то теплым, но не слишком личным:

– Кха… Кхм… Спасибо за панталоны.

Оба эльфа уставились на меня как на идиота. Я прикусил язык.

Черт, говорила мне Марлина, бери уроки куртуазности и хороших манер, говорила!

– А мне синие достались, – задумчиво сказал Олник.

Мы ехали около получаса, и выбрались из кареты в районе портовых складов – это место обезлюдело после того, как пираты Кроуба закрыли для Харашты выход к морю. Небо было свинцового оттенка. На западе собиралась дымная тьма. Подсохшая кровь на мечах Гхашш казалась черной, как деготь.

– Дальше пешочком до самой Морской Биржи, – молвил Джабар, спрыгнув на мостовую. – Но сначала переждете в одном месте, пока я погляжу, что да как.

То и дело оглядываясь, Джабар повел нас по тропке между тыльными сторонами пакгаузов. Одно место оказалось бывшим засолочным цехом. Вонь тут стояла – хоть вешай топор (не мой, разумеется, мой топор бы здесь задохнулся). Заплесневелые сальные бочки, такие же разделочные столы. Кусковая соль с черным налетом в открытых рундуках. Отсюда ушли даже крысы.

– В таких местах хорошо предаваться размышлениям, – подумав, сказал Олник. – Тихо и ничто не отвлекает.

Эльфам поплохело почти сразу, они стали у приоткрытой двери, принц оказался слабее в коленках – несколько раз его чуть не вывернуло наизнанку. Не знаю, как выглядят вывернутые наизнанку перворожденные, но сомневаюсь, что так же царственно, как снаружи.

Я буркнул что-то ободряющее, на что Виджи испепелила меня взглядом.

Да-а, так недолго потерять работу. Глядишь, после всех перипетий эльфы раздумают брать меня в качестве проводника, и теперь уже мне придется их упрашивать.

К счастью, Джабар вернулся быстро.

– Вроде тихо. Карлики готовы, в гавани уже опускают запорные цепи. Лошадей давно отправили через городские ворота, это выносливые животинки, а с ними ишачонок по имени Чахоточный Чох для нашего гнома. К тому времени, как вы прибудете в Текно, они уже будут вас ждать. Деньги творят чудеса, а большие деньги творят большие чудеса, верно?.. Что с вами, господа ненаглядные? – прикинулся дурачком он. – Мать честная, да вам, никак, плохо?

Мы поспешили выйти. Редкие рваные облака волочились по темно-серому небу, луна светила все ярче; со стороны моря уже наползал туман.

Джабар покрутил головой, недоуменно пожал плечами:

– Яханный фонарь, с тех пор как я уселся на козлы, мне все кажется, что за мной следит какая-то сволочь. В голове, что ли, дырка? Чепуха!

Я поймал взгляд гнома. Тот чуть заметно кивнул и показал два пальца. Верно, Олник: тварь, которую я прикончил, не одна. И, может, этих тварей даже не пара, а куда больше.

Эльфы обменялись певучими фразами, я расслышал тревожные нотки. Похоже, они кое-что знали про крылатых уродов. Ладно, расспрошу позже. Твари следят, но не нападают, это главное.

Мы опять углубились в лабиринт пакгаузов. Чем ближе мы подходили к Поющей Помойке, тем гуще становился туман под ногами. По моему телу прошла дрожь – еще несколько минут, и прощай, Харашта!

– Джабар… – окликнул я.

– А?