полудурок успешный. Я тоже не семи пядей во лбу, но иногда способен на прозрения. Впрочем, это, скорее, во мне говорит опыт прошлых дел. И учебник логики, купленный в Хараште за огромные деньги еще семь лет назад.
Я уместил свой хитрый план в несколько кратких, в меру косноязычных фраз, обращенных к Виджи, между которыми вставлял дьявольскую похабень с целью встряхнуть нежную натуру эльфийки. Думаю, она правильно меня поняла, ибо прохладные пальцы сжали мои запястья сильнее.
– Вам это под силу? – закончил я.
Она сказала на вдохе, что ей это под силу. Что шаблон моего фантома
Слишком прост, гм… Мы еще поглядим, кто из нас
Виджи вздохнула:
– Я потеряю сознание сразу, как только освобожу фантома. Если вам не удастся…
– Удастся. Виджи, по счету три!
– Я… поняла.
Я провел командный инструктаж, еще более краткий и не менее обильный ругательствами, пресек встречные вопросы и оставил без внимания красноречивые взгляды некоторых, что записали меня в безумцы.
'Глип-глап!'
– Все нужно проделать быстро, очень быстро и еще быстрее, – сказал я. – Иначе Фрей возьмет демона за шкирку, и тогда нам каюк. Виджи! Раз, два…
Взгляд принца, направленный к воротам, вдруг окрасился ужасом. Чирвалы прибыли.
– …три!
Надо мной звонко щелкнули пальчики эльфийской ведьмы.
– Подходите, с-суки! – крикнул я-фантом со стороны пропасти совершенно идиотским щенячьим голосом.
Шаграутт удивленно мяукнул и – бум-бум – затопал к новой добыче.
Виджи начала падать.
Имоен выскочила из колодца, а Монго вытянул руки, на которые я, развернувшись боком, бережно сгрузил эльфийку. Скареди отпустил святого отца, Олник кубарем скатился с шеи Крессинды. Наш строй распался за секунду.
Понеслись!
Я не оглядывался, не вертел головой, моей целью был демон – Гритт, ладно, не демон, а обитатель иного мира. Он топтался у края пропасти, словно хряк-переросток, вставший на задние ноги, и заслонял необъятной бледно-красной спинищей… моего двойника.
– Подходите, клянусь половой тряпкой! – выл фальшивый я. – У-у-у-ух, как я зол! Ты, Фрей, не мужик, а походная бабенка!
Надо понимать, Виджи немного ошиблась, обозвав половой тряпкой Великую Торбу, откуда Творец вытряхнул на поверхность нашего мира все живое.
Не суть. Я огромными скачками помчался к шаграутту. Сбоку вынырнул Скареди, с другой стороны спешила Крессинда. Я рассчитывал и на Альбо, но декан южной митрополии, пастырь четырех архиепатрий и богослов четвертой ступени, кажется, немного сошел с ума.
Демон вырос над нами, как громоздкая статуя из розового мрамора. При желании я мог достать в прыжке рукой до его тяжелого загривка.
Мы врезались ему под коленки, все вместе, литым шаром. Нам нужно было немного – сдвинуть его с обрыва на три дюйма.
– Х-хак-к!
Я ощутил, как сдвигается эта неподъемная глыба.
– Жми-и-и!
От шаграутта исходила целая гамма отвратительных запахов, словно он был утробой великана, вывернутой наизнанку.
– Жми-и-и!
Шаграутт мяукнул, и я почувствовал, что наше продвижение застопорилось.
– Жми-и-и! – снова проорал я, упираясь в холодную липкую плоть.
Впустую! Нам не хватало сущей малости – пуда или двух общего веса, чтобы перебороть огромную массу демона. Над головой клацнули зубы. Ну все. Сейчас малыш развернется.
'Какие у тебя сегодня успехи, Фатик? – усмехнулся внутренний голос. – Чем можешь похвастаться?'
'Ну, меня сожрал демон из другого мира, – оскалился я. – Явление, согласись, незаурядное. Сначала мы думали столкнуть его в пропасть, но как приступили к делу, оказалось, что нам не хватает общего веса'.
'Дурень', – сказал внутренний голос.
'Неудачник, – поправил я. – Не то, что мой брат Шатци…'
Что-то налетело сзади как вихрь, пихнуло меня в поясницу, проскользнуло между мной и Крессиндой и врезалось под колени шаграутту.
– Эркешш махандарр! Фати-и-ик!
– Олник! Жми!
Он и нажал. И мы налегли, толкая эту упирающуюся тварь, напрягаясь до кровавого тумана перед глазами.
Последний дюйм…
И мы его опрокинули! Колоссальная розовая туша, заливаясь младенческим плачем, ухнула вниз, а следом полетел Олник; Крессинда успела поймать засранца за бретельку килта, но мой бывший напарник весил, прямо скажу, немало: бултыхнувшись в пропасть, он рывком увлек за собой гномшу.
– Ядрен… – выкрикнула Крессинда и начала заваливаться вперед.
Я ухватил ее за наборной пояс, застегнутый поверх эльфийской накидки, и несколько мгновений удерживал на краю провала, но быстро сообразил, что вес двух, гм, упитанных гномов, чересчур для уставшего варвара.
Они бы стянули меня в пропасть, в гости к нашему демону, если бы Скареди, помянув Атрея и чью-то матерь, не успел сграбастать старину Фатика за талию. Так, потихоньку-полегоньку, мы выбрались на сухое.
– Я же… говорила: мужчина без килта – ничто! – отдуваясь, сказала Крессинда.
Угу. Я начал яростно чесаться.
Олник посмотрел за край Дул-Меркарин:
– Свалился.
У моего бывшего напарника есть замечательное качество – констатировать очевидное.
Шаграутта невозможно убить оружием нашего мира и магией, но нигде не сказано, что его нельзя банальным образом столкнуть в пропасть.
Однако я так и не увидел его ряху.
– Фрей, ты девочка-а-а! Ты не мужик и ходишь враскорячку после вчерашней буйной ночи! Прошляпил тыл, теперь не плачь! Фрей – девочка! Фрей – баба!
Мой фантом левитировал над пропастью в трех ярдах от края лицом к нам. Он яростно потрясал двумя обнаженными клинками Гхашш, и выглядел, как бы это сказать…
Это был я, и одновременно не я, или я – но чужими глазами.
Глазами эльфийки.
Я был в обтягивающих кожаных штанах (ненавижу!), щегольских сапожках из красной замши (за что мне такое наказание?), в парчовой огненной рубахе (да что же это такое, а? Графиня дар Конти тоже любила, когда я надевал вещи поярче), распахнутой до самого пупка. Наружу выглядывала волосатая загорелая грудь, на которой… О, Гритт! В общем, если помните, мою грудь украшает похабная татуировка –
