протягивал мне какую-то сразу напугавшую меня вещь. Усилием воли я заставил себя собраться, всмотрелся и понял, что этот предмет – кусок белой ткани, мокро расцвеченный тремя пятнами крови.
– Мистер Том, – дрогнувшим голосом произнёс кто-то из них. – Клянёмся кровью. У нас нет больше способа заверить вас в том, что мы не знали о затее Глэга и Даниэля.
Повисла тишина. Мгновение, другое я сидел, уставившись на этот бело-красный лоскут, затем вскочил, выхватил его у Робертсона и бросился к дальней площадке пещеры. Там я вскинул его вверх и закричал вслед удаляющемуся плоту:
– Стив! Глэг! Даниэль! Вы пролили эту кровь! Это вы!
ВОЙНА
Плот остановился у обгорелых останков корабля, навстречу к нему от острова шла шлюпка. Вот уже вместе они двинулись в нашу сторону. Сначала я не обратил внимания на маленькую деталь, делающую эту и без того страшную картину просто зловещей. Её увидел Нох.
– Так я и думал, – сказал он вдруг, протягивая мне подзорную трубу. – Флаг, мистер Том!
Я ещё раз посмотрел на недобрую флотилию и всё понял. Над шлюпкой, на верхушке короткой мачты вяло шевелился чёрный флаг. В середине на нём были нашиты вырезанные из белой материи человеческий череп и две скрещенные кости.
– Чёрный Роджер [37], – упавшим голосом произнёс Джейк.
– Ради Бога, джентльмены, что это значит?! – воскликнула Алис.
– Это значит, что к нам идут пираты, – ответил ей Джейк.
– Зачем?
– Известное дело, – промолвил Нох. – Убивать и грабить.
А над нами, с вершины скалы, уже не символом надежды, а вестником беды поднимался к небу чёрный столб дыма.
Однако нужно было что-то делать.
В толкотне и спешке внесли в крепость все вещи, посуду, котёл, стулья. Дверь закрыли и подпёрли кольями. Затем женщины, дети и Бигли отправились в дальнюю комнату, к Жуку, а мы, шестеро мужчин, при свете факела сгрудились возле запертого входа.
– Они будут воевать? – угрюмо, вполголоса, спросил Бэнсон.
– Они уже воюют, – в тон ему отозвался Джейк.
– Но, может быть, на убийство они не решатся?– неуверенно предположил я.
– Мы жили с ними, – тяжело взглянул на меня Робертсон. – И очень хорошо их узнали. Еду отберут. Женщин заставят быть их жёнами. Всех заставят на себя работать. Кто будет противиться – убьют.
Снова тишина. Все посматривали то на меня, то себе под ноги.
– Я буду драться, – тихо сказал я.
– Мы решение приняли, – так же тихо обронил Джейк, подняв перед собой перевязанную руку. – Мы в команде.
Стоящий с ним рядом Робертсон молча кивнул.
– Я в команде, – твёрдо сказал Бэнсон. И, подняв широкое, со странным выражением довольства, лицо, добавил: – Я тоже буду драться.
– Вот и славненько, – удивительно спокойным голосом проговорил Нох. – Давайте, джентльмены, готовиться.
Он быстро достал из кучи деревяшек два шеста, длиной ярда по два, и принялся делать им навершия, к одному привязывая мой зелёный тесак с Крысой, к другому – ту самую абордажную саблю, отданную мне Глэгом, и которую, виновато пряча глаза, принесли откуда-то близнецы. Другого оружия не было. С этим мы затаились у двери.
Ждать пришлось недолго. Со стороны озера, приглушённый стеной и дверью, донёсся звук выстрела. Спустя несколько минут на лестнице зазвучал топот, послышались голоса. В дверь дважды сильно ударили.
– Эй! – весело прокричал Стив. – Кто это забрался в наш домик?
– И кто это кушает нашу еду? – это уже Герберт.
Сразу же после этого раздался целый град весёлых выкриков – разбойники нашли бочонок с ромом, забытый нами под столом.
– Эй, мистер Том! – снова подал голос Стив. – Или впустите нас в домик, или мои ребята сломают дверь, но тогда уже они будут очень сердиты!
Мы замерли за дверью, крепче сжав древка своих самодельных протазанов [38].
– Даю вам десять минут!
По ту сторону двери звякали кружки. По эту – напряжённое молчание и полумрак. Кто-то хрустнул пальцами.
Вдруг в голове моей пронеслась отчаянная мысль.
– Джейк! – шепнул я. – Возьмите!
Я сунул ему древко с зелёным клинком на конце и добавил:
