Вирджиния бросила на нее равнодушный взгляд, словно давая понять, что давно уже позабыла о своем побеге.
– Не сомневайся, Кэрол, мать, памятуя о своей скромной свадьбе, закатит тебе самую роскошную.
Между тем Каролина старалась высвободить свою руку, которой, оживленно лепеча, завладела малышка Фло. Девочке хотелось рассмотреть большое изумрудное обручальное кольцо – так, как это сделала Делла.
– Надеюсь, твоя свадьба не будет такой неудачной, как та, что состоялась в Оукресте четыре года назад, – с гримаской сказала Вирджиния.
Свадьба в Оукресте прошла на редкость неудачно. Сперва хлынул холодный ливень. Затем дороги сковало льдом и припорошило снегом. У трех экипажей отвалились колеса, гости получили серьезные повреждения, по прибытии пришлось уложить их в постель и вызвать доктора. Камины растопили так сильно, что посыпались искры и воспламенилась крыша. Спасая жизнь, невеста и жених выскочили из кровати и выбежали раздетые наружу. Гостям пришлось всю ночь бороться с пожаром, рискуя при этом получить обморожение.
– Ну, на твоей свадьбе, Кэрол, не произойдет ничего такого, – проговорила Вирджиния. – Тебе всегда везет.
«В отличие от меня», – явно подразумевала она. Догадываясь, что Вирджиния завидует ей, вернувшейся такой здоровой, сильной и счастливой, к тому же еще и с обручальным кольцом на пальце, Каролина поспешно сказала:
– Странно, что в это время года вы все здесь, в Левел-Грине. Признаться, я думала, что мама отправила вас в Уильямсберг, к тете Пэт.
– Вероятно, она так и поступила бы, – Вирджиния ласково погладила своей худой рукой кудрявую головку маленькой Фло, – но не получилось: тетя Пэт уехала в Филадельфию.
Из родственников со стороны Рэндолфов, кроме, конечно, Сэнди, Каролина больше всех любила тетю Пэт. Она вопросительно подняла брови:
– Тетя Пэт взяла с собой большой серебряный ночной горшок?
– Да, – подтвердила Вирджиния.
– Значит, уехала надолго, – разочарованно протянула Каролина. Тетя Пэт гордилась своим сокровищем и неизменно брала его с собой, куда бы ни отправлялась. Серебряные ночные горшки были редкостью – преобладали глиняные глазурованные, и даже в здешнем роскошном доме пользовались в основном оловянными. Серебряный горшок представлял собой достопримечательность; тетя Пэт привезла его из Англии контрабандным путем, ибо ввоз серебра из этой страны в то время был запрещен. Мать тети Пэт умудрилась спрятать под своей широкой юбкой с фижмами не только ночной горшок, но и два красивых серебряных канделябра, а также набор новых модных серебряных вилок.
Тетя Пэт давно уже забыла об этом эпизоде. Канделябры она подарила Летиции, серебряными вилками ежедневно пользовались в столовой двухэтажного, с высокими трубами дома тетушки в Уильямсберге, но серебряный горшок стоял на видном месте в спальне, в отличие от глиняных, которые обычно убирали за ширму или в другое укромное место. Тетя Пэт обещала завещать его каждому, кому в данный момент симпатизировала. Летиция шутила, что без этого горшка Петулу не пропустят во врата рая, и Каролина в душе соглашалась с ней. И вот тетя Пэт увезла свое бесценное сокровище в Филадельфию.
– Когда она вернется? – осведомилась Каролина.
– Через несколько месяцев, – ответила Вирджиния. – Она навещает своих старых подруг.
Каролина вздохнула. Кроме матери, Вирджи и Сэнди, который не мог твердо пообещать приехать на ее свадьбу, тетя Пэт была самым дорогим для нее человеком. Она очень надеялась увидеть ее на церемонии. Едва ли Каролина испытает настоящую радость, если тетя Пэт не будет стоять рядом и с усмешкой говорить, что Рэй – самый красивый молодой человек во всех колониях. Тетя Пэт всегда питала расположение к женихам и смотрела на них сквозь розовые очки.
– Если мама напишет ей, возможно, она приедет на свадьбу, – утешила сестру Вирджиния.
– Боюсь, нам не дождаться ее, – возразила Каролина, желающая поскорее обвенчаться и уехать.
Вирджиния явно усомнилась в том, что мама смирится с подобной спешкой. Ведь Летиции нужно время, чтобы собрать все ресурсы и устроить грандиозную свадьбу.
– А в Левел-Грине по-прежнему продолжаются военные действия? – Каролина имела в виду семейные сцены.
Вирджиния пожала плечами:
– После твоего исчезновения в доме царило относительное спокойствие.
Каролина поежилась. Видимо, ее отсутствие весьма способствовало перемирию, ибо ревнивый Филдинг так и не простил Летиции давнишнюю измену, живым напоминанием о которой была Каролина. «Интересно, знает ли Вирджиния, что мы единоутробные сестры?» – подумала Каролина, но решила, что едва ли.
– Главная тема для сплетен сейчас – Чаттертоны, – сообщила Вирджиния. – Милли Чаттертон оставила Уилбера, а тот объявил во всеуслышание, что она никудышная хозяйка да еще позволяет себе нецензурные выражения. На это Милли публично ответила, что от него-то и научилась нецензурным выражениям. Не утаила она и того, что за время их совместной жизни он содержал двух любовниц. Когда же завел третью, ее терпение истощилось, и она ушла. – Вирджиния рассмеялась. – Вряд ли все это правда, но злые языки получили богатую пищу для пересудов.
«А Лайтфуты из Левел-Грина обрели желанную передышку», – отметила Каролина.
– А что с Салли Монтроуз? – спросила она, ожидая услышать о новых сумасбродствах своей давней подруги. Та жила выше по течению Джеймса и снабжала ее увлекательными романами вроде «Простодушной соблазнительницы».
– Ты бы не узнала Салли, – ответила Вирджиния.
