Поездка в Скарборо

Входит полковник Таунли.

Милейший полковник, какая приятная встреча…

Таунли. Дорогой Том, какая приятная неожиданность. Вы приехали в Скарборо на свадьбу вашего брата?

Лори. О сударь, мы предпочли бы приехать на его похороны!

Таунли. Честный Лори, ты все еще не переменил хозяина?

Лори. Нет, сударь, я голодаю с ним с тех самых пор, как последний раз виделся с вашей честью.

Фэшон. Этот плут привязан ко мне. Никак не отделаюсь от него.

Лори. Святая истина, сударь. Как говорит мой господин, меня от него не переманишь… (в сторону) пока он не заплатит мне жалование.

Фэшон. Ладно, ладно, ступай и позаботься о вещах.

Лори. Слушаю, сударь! О вещах? О господи! (Берет саквояж.) Полагаю, сударь, надо особо наказать хозяину, чтобы он берег их пуще ока?

Фэшон. Ступай, мошенник!

Лори уходит с саквояжем.

А вы, полковник, не знакомы с моей будущей невесткой?

Таунли. Только понаслышке. Ее отец, сэр Тэнбелли Кламси, живет неподалеку отсюда в уединенном старом доме, куда никто и близко не подходит. Он нигде не бывает и никого не принимает у себя. Во избежание соблазнов ее воспитывают дома. Приходский священник обучает ее игре на лютне, причетник пению, нянька – искусству одеваться, а отец – танцам. Словом, никто не имеет туда доступа, кроме нашей старой приятельницы, тетушки Куплер, которая, я слышал, доводится немного сродни сэру Тэнбелли. Она-то и сосватала вашему брату эту невесту.

Фэшон. Значит, невеста богата?

Таунли. Три тысячи годового дохода и немалая сумма наличными – да не папашиных, а своих.

Фэшон. Черт возьми! Неужели моя старая приятельница, тетушка Куплер, ради такого куша не могла вспомнить обо мне вместо моего брата?

Таунли. Ей-богу, а ведь вы еще не опоздали. Его светлость до сих пор не видел невесту и, кажется, успел поругаться со свахой.

Фэшон. Любезный полковник, а ведь это мысль!

Таунли. Воспользуйтесь ею, если сумеете, а я обещаю вам свою поддержку. Я всегда питал отвращение к его светлости, а теперь к тому же он мой соперник.

Фэшон. Как! Неужели он приволокнулся за вашим предметом– вдовушкой Беринтией?!

Таунли. Признаться, Том, предмет сейчас другой. Вот уже целый месяц, как я приехал сюда, чтобы встретиться с этой дамой, но она нарушила свое обещание, и я, то ли с досады, то ли со скуки, решил рассеяться, поклоняясь прелестям Аманды, жены нашего друга Ловлесса.

Фэшон. Я никогда не видел ее, но о ней идет молва, как о чуде красоты и добродетели.

Таунли. Молва не обманула вас… Но Ловлесс слишком небрежен и невнимателен к сокровищам, которыми обладает. Я живу по соседству с ними, и это дает мне тысячу преимуществ и надежд. Вот почему я стал переносить разлуку с моей вдовой с истинно христианским смирением.

Фэшон. Неужели Беринтия так и не приехала?

Таунли. В том-то и дело! Едва я перестал думать о встрече с ней, как вчера она изволила явиться.

Фэшон. И, очевидно, вновь воцарилась в вашем сердце?

Таунли. Нет… Мы встретились, но она даже не соблаговолила объяснить, почему дурачила меня целый месяц. Я был взбешен, и мы расстались.

Фэшон. Ручаюсь, что она скоро восстановит свои права, тем более что дружба с Ловлессом не позволит вам зайти слишком далеко в ухаживании за Амандой. Итак, этот вертопрах, мой братец, тоже ее обожатель?

Таунли. Вот именно. Но она, мне кажется, от души презирает его. Знаете что? Пойдемте к ним, и вы повидаете ее и вашего старого друга Ловлесса.

Фэшон. Я должен прежде засвидетельствовать почтение его светлости. Не можете ли вы указать мне, где он остановился?

Таунли. Идемте вместе, нам по пути.

Фэшон. Ах, если бы вы могли отправиться к нему вместо меня… или хотя бы посоветовать, что мне сказать ему.

Таунли. Не говорите ничего… Похвалите его парик, его шпагу, его перья, его табакерку. А когда он расчувствуется, попросите взаймы тысячу фунтов. Ручаюсь вам за успех!

Фэшон. Гром и молния! Почему этот балбес проскочил на свет раньше меня?![6] О судьба, ты бездушная кокетка, клянусь богом!

Картина вторая

Туалетная комната лорда Фоппингтона.

Входят лорд Фоппингтон в халате и ла Вароль.

Лорд (в сторону.) Какое невыразимое наслаждение быть знатной особой, чтоб мне онеметь! Последний хам на этом захудалом курорте и то понимает, что к титулу подобает относиться с почтением. (Громко.) Эй, ла Вароль!

Ла Вароль. Мильорд?…

Лорд. Ты еще не был у сэра Тэнбелли Кламси, чтобы известить его о моем прибытии?

Ла Вароль. Нет, мильорд.

Лорд. Тогда отложим до субботы.

Ла Вароль уходит.

Я не спешу узреть мою нареченную. Лучше посвятить еще день-другой ухаживанию за женой моего приятеля Ловлесса. Аманда – очаровательное создание, чтоб мне подурнеть! И, если я хоть что-нибудь смыслю, она того же мнения о лорде Фоппингтоне.

Входит ла Вароль.

Ла Вароль. Мильорд, мсье ле башмашник, мсье ле портной, мсье ле шюлошник, мадам ла швейа и мсье л'ювелир ждут. Будет ли ваш светлость угоден одеваться?

Лорд. Впусти их!

Ла Вароль. Эй, мсье, entrez!

Входят портной, башмачник, швея, ювелир, чулочник и слуги.

Лорд. Надеюсь, господа, что каждый из вас постарался показать себя мастером своего дела.

Портной. Осмелюсь доложить, сударь…

Ла Вароль. «Мильорд», а не «сударь», невьежа!

Портной. Милорд, прошу прощения у вашей светлости. Надеюсь, милорд, что ваша светлость останетесь довольны великолепным костюмом, какого не носил еще ни один пэр Англии. Угодно будет вашей светлости взглянуть?

Лорд. Да, только пусть мои люди расставят зеркала так, чтобы я мог видеть себя спереди и сзади. Мне нравится смотреть на себя со всех сторон. (Примеряет костюм.)

Входят Том Фэшон и Лори. Останавливаются у порога и разговаривают между собой.

Фэшон. Ого! Что тут происходит? Не иначе, как мой высокородный братец стал фаворитом двора, если при его туалете присутствует столько народа.

Лори. Сударь, эти люди пришли, чтобы сделать из него придворного фаворита – они создают ему успех у дам.

Фэшон. Силы небесные! Как низко пали женщины, если кафтан с кружевами в их глазах – лучшая аттестация для кавалера!

Лори. Сударь, портные и парикмахеры развращают женщин.

Фэшон. Ты прав. Но посмотрим, как-то он нас примет.

Лорд (портному). Клянусь муками ада, кафтан мне широк на целый фут!

Портной. Милорд, будь он уже, его нельзя было бы застегнуть ни на крючки, ни на пуговицы.

Лорд, К черту крючки и пуговицы, сударь! Кафтан никуда не годится! Бог свидетель, он висит на мне, как