И речки прозрачны до дна,И даже сквозь грохот колёсныйЗемная слышна тишина.А всё же душа не на месте,И радости нет в тишине:Без вести, без вести, без вестиПропал его сын на войне.И вот полустанок невзрачныйУ стыка рокадных дорог…В болотистом месте, не дачном,Рубеж обороны пролёг.Отыщет старик не впервыеПехотной дивизии тыл,Где встали цветы полевыеНа холмики братских могил.Но где преклонить ему взоры,Куда ему сердцем припасть,Где холмик найти, над которымОн мог бы наплакаться всласть?..Он с клетки снимает тряпицу,Потом открывает её, —Молчат присмиревшие птицыИ в счастье не верят своё.Но крылья легки и упруги,И радость растёт на лету, —В каком-то счастливом испугеВзмывают они в высоту.Летят над землёю зелёной,Летят без дорог и границ,И смотрит на них умилённоСтарик, выпускающий птиц.
1956
В кинозал, в нумерованный рай…
В кинозал, в нумерованный рай,Я войду и усядусь на место.Я ведь зритель — мне что ни играй,Всё равно мне смотреть интересно.Знаю, кончится дело добром,И героя звезда не угаснет,—Но подальше, на плане втором,Будет будничней всё и опасней.Вдруг возникнет болотная гать,Напряжённо-усталые лица.Пулемёт, не умеющий лгать,Застрочит — и нигде не укрыться.И покуда ведущий артистОбзаводится нужною раной,Нанятой за десятку статистУпадёт и не встанет с экрана.И оттуда на тёплый балкон,И в партер, и в уютные ложиВдруг потянет таким сквозняком,От которого холод по коже.
1965
Удача
Под Кирка-Муола ударил снарядВ штабную землянку полка.Отрыли нас. Мертвыми трое лежат,А я лишь контужен слегка.