свидетельства о Л. начинаются с наблюдений в 122 г. Э., но ее долго считали явлением внегалактическим. Открытие ее местного характера, принадлежности к этой спиральной ветви, произошло в 388 г. Э. в результате измерения параллакса некоторых звезд. Первое прямое приближение к Л. осуществлено в 2101 г. Э. Кустрой (полет в одну сторону), но никаких физических свидетельств ее материальности получить не удалось. Пэйнерл и Ула Х'сагта (2377 г. Э.), измерив поляризацию лазерного излучения, проходящего через область Л., подтвердили ее местоположение и составили карту ее границ.
ФИЗИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ. Л. представляет собой фокусирующую область пространства 0,23 световых года в диаметре и, по-видимому, нулевой толщины (измерения угла скольжения были проведены с точностью до микрона). Фокусирует только свет с длиной волны 0,110-2,335 микрон, падающий на Л. в пределах узкого конуса (угол падения меньше 0.77 радиан). Есть, однако, некоторые свидетельства взаимодействия с излучением, длиной волны более 0,1 светового года (низкая энергия этого излучения не позволяет с уверенностью выделить его на космическом фоне). Всякое другое электромагнитное излучение, все частицы и твердые объекты, все гравитационные волны проходят через Л. без заметных изменений. Фокусировка излучения ахроматическая для всех длин волн названного диапазона. В этом диапазоне Л. работает как устройство с дифракционно-органической эффективной апертурой в 0,22 светового года и фокусным расстоянием 427 световых лет. С ее помощью производились наблюдения планет в галактиках, отдаленных более чем на сто миллионов парсеков.
ФИЗИЧЕСКАЯ ПРИРОДА. Здесь приходится представить перечень того, чем Л. не является. Современные наука и технология не позволяют высказать сколько- нибудь достоверного суждения о том, что она из себя представляет.
Л. не состоит из частиц, известных в настоящее время обитателям этого спирального рукава галактики. Она не является пространственно-временной сингулярностью, так как сингулярности такого рода не способны воздействовать на свет определенной длины волны и оставлять прочие формы вещества и излучения без изменений. По той же причине, она не является ансамблем связанных гравитонов. Не обладает суперструнной или суперпетлевой структурой, так как не отмечалось никакой эмиссии, ни спонтанной, ни индуцированной.
ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАЗНАЧЕНИЕ. Не известно. Л. представляет собой макроинженерное сооружение Строителей, самое большое и самое загадочное. Однако специфический диапазон действия заставил некоторых исследователей этого артефакта предположить, что именно он соответствует спектральному диапазону, воспринимаемому глазами Строителей. Так как нет никаких свидетельств, что Строители обладали каким-то органом, эквивалентным глазу в человеческом или хайменоптском понимании, это допущение представляет лишь академический интерес.
Высказывались также предположения, что Л. необъяснимым образом осуществляет модулирование проходящего через нее света. Если это так, то ее действие как фокусирующей системы является лишь побочным эффектом истинного назначения этой структуры.
– Войдите! – машинально крикнула Дари Лэнг, услышав осторожный стук. Дверь распахнулась.
– Войдите, – повторила она и увидела, что посетитель вошел, вернее, частично вошел. В футе над землей в открытую дверь заглядывала круглая черная голова с кольцом блестящих глазок.
– Она ни черта не понимает, – произнес грубый голос. – Знает на человечьем языке лишь несколько команд. Заходи.
Хмурый коренастый человек со смуглым лицом широкими шагами вошел в комнату, толкая перед собой миниатюрного чужака. Жесткий ремень вокруг круглой груди хайменопта был прикреплен к черной гибкой трости в руке мужчины.
– Я Луис Ненда. А это… – он дернул тростью, – это Каллик. Принадлежит мне.
– Привет! Я Дари Лэнг.
– Я знаю. Нам надо поговорить.
Никого неприятнее она не встречала. Дари уже надоели грубые манеры в Круге Фемуса, но они были заразительны.
– Может, вам надо, но мне нет. Почему бы вам не убраться сразу.
Он неожиданно ухмыльнулся.
– Подождите. Где мы можем поговорить?
– Прямо здесь. Но я не понимаю, зачем.
Он покачал головой и дернул большим пальцем в сторону Ж'мерлии. Лотфианин уже достаточно выздоровел, и его освободили от поддерживающей упряжи, однако он предпочитал оставаться там, где мог подвешивать себя для сна.
– А как насчет этого насекомого?
– С ним все нормально. – Она наклонилась и поглядела в глазную мембрану. – Он просто отдыхает и не помешает нам.
– Мне все равно, что он делает. То, что я хочу сказать, нельзя говорить в присутствии этого жука.
– Тогда, думаю, и мне не стоит этого знать. Ж'мерлия не жук. Он лотфианин, и разумен так же, как и вы.
– Ну, это меня не впечатляет. – Ненда снова ухмыльнулся. – Некоторые люди говорят, что я безумен, как варнианец. Пойдемте поговорим.
– Можете вы назвать хоть одну причину, по которой я бы этого хотела?
– Конечно. Я могу назвать их тысячу двести тридцать семь.
Дари уставилась на него.
– Вы говорите об артефактах Строителей? Их открыто только тысяча двести тридцать шесть.
– Я сказал ПРИЧИН. И, ручаюсь, мы оба можем придумать по крайней мере одну причину для разговора, не являющуюся артефактом.
– Я не знаю, что вы имеете в виду, – но Дари чувствовала, что лицо снова предательски ее выдало.
– Каллик, стой. – Луис Ненда сопроводил эти слова серией свистов и ворчаний. Затем обернулся к Дари. – Говорите хоть немного по-хайменоптски? Так и думал, что нет. Я велел ей пойти и покараулить жука. Выйдем наружу. Она придет за нами, если жук проснется и вы ему понадобитесь.
Он отцепил трость от ошейника Каллик и направился к двери, не беспокоясь, следует ли она за ним.
Что ему было известно? Что он мог знать? Логика подсказывала – ничего. Но Дари поймала себя на том, что следует за ним к выходу и дальше, по размякшей от дождя поверхности Слинга.
Центральная Погодная служба Звездной стороны предсказала еще один большой шторм сегодня днем, но сейчас ветры стихли. На небе были одновременно Мэндел и Амарант, просвечивая сквозь тучи яркими расплывчатыми заплатками, Амарант быстро увеличивал свою относительную яркость. Зеленые растения начали по краям отливать медью, небо на востоке приобрело рыжеватый оттенок. Луис Ненда уверенно шел по кустарнику… «Его-то гигантские черепахи не пугают, – подумала Дари. – Хотя сейчас они, наверное, уже благополучно в море или готовятся туда уплыть, стремясь избежать Летнего Прилива».
– Мы уже достаточно отошли, – окликнула она его. – Объясните мне, чего вы хотите?
Он обернулся и подошел к ней.
– Ладно, здесь подходит. Мне просто не нужны чужие уши. Вот и все. И, полагаю, вам тоже.
– Мне все равно. Что скрывать?
– Да? – Он улыбнулся ей, слегка задрав голову, так как был на полголовы ниже. – Забавно, а мне кажется есть что. Вы же Дари Лэнг, эксперт Четвертого Альянса по истории и технологии Строителей.
– Я не эксперт, но очень интересуюсь Строителями. Это не секрет.
– Это не секрет. Ведь вы достаточно знамениты, чтобы исследователи Строителей в Сообществе Зардалу знали о вашей работе и вашем каталоге. Вас все время приглашают на встречи и конференции, ведь так? Но, говорят, что за последние двенадцать лет вы никуда не ездили. Тот, кто хочет видеть Дари Лэнг, должен поехать на Врата Стражника. Однако два месяца назад вас там найти не удалось. Вы внезапно снялись с места. И отправились на Добеллию.
– Я захотела осмотреть Пуповину.
– Разумеется. Все верно. За исключением того, что согласно Каталогу Лэнг, ВКА 279…
– ВКА 269, – машинально поправила Дари.
– Извините, ВКА 269. Ну, все равно, там сказано… ничего, если я вас процитирую?.. «Пуповина является одним из самых простых и понятных артефактов и поэтому не привлекает внимания серьезных исследователей технологии Строителей». Помните, что вы написали?
– Конечно, помню. Что с того? Я свободна в своих поступках, я могу изменить мнение. И могу ездить, куда захочу.
– Можете. За исключением того, что ваши начальники на Миранде допустили серьезную ошибку. Они должны были бы отвечать тем, кто спрашивает о вас, что вы отправились на Тантал, или Кокон, или Факел, или на одно из действительно больших сооружений Строителей. А может быть, им стоило просто сказать, что вы уехали в отпуск.
– А что они сказали? – Ей не следовало спрашивать этого, но она хотела знать, что эти тупицы в центральном правительстве с ней сделали?
– Они ничего не сказали. Они замкнулись и всем, кто спрашивал, отвечали: не беспокойте нас, приходите через два месяца. Такого не говорят людям, если не желают, чтобы те не стали вынюхивать, в чем дело.
– Но вы же без труда нашли меня, – Дари почувствовала облегчение. Он был приставалой, но ничего не знал, и не ее вина, что он здесь оказался.
– Конечно, нашел. Мы вас нашли. Это было не трудно, когда мы начали искать всерьез. Все Бозе-переходы регистрируются.
– И вы последовали за мной сюда. Чего теперь вы от меня хотите?
– Разве я сказал, что мы последовали за вами, профессор? – Он произнес ее звание так, что оно прозвучало как оскорбление. – Нет. Видите ли, мы уже направлялись сюда. И когда выяснилось, что вы тоже здесь, я понял, что нам надо встретиться. Пойдемте, дорогуша.
Луис Ненда взял Дари за руку и повел ее сквозь кустарник. Они дошли до какого-то барьера из переплетенных
