как я вышел в мировую паутину через сотовый телефон. Техническая поддержка честно предупредила, что это удовольствие стоит бешеных денег, но деньги были последним, о чем я думал в те минуты.
Разослав друзьям письмо с прикрепленным файлом, я открыл Skype и с замиранием сердце постучался к своему российскому издателю. На мое счастье, он оказался возле компьютера и сразу ответил. В этот момент я простил ему все обиды, недоплаты и укрытие тиража.
– Вася, – я писал быстро, не исправляя ошибок. – У меня получается очень необычная вещь. Мне нужно, чтобы на сайте издательства срочно появился анонс.
– А куда ты спешишь? – удивился издатель. – Пришли рукопись, я почитаю, а потом поговорим о сроках.
– Ты не понимаешь, дело не в сроках и не в гонораре. Мне необходимо, чтобы анонс появился в ближайшие часы. Я не могу тебя все объяснить, но дело очень, очень опасное!
– Почему опасное? – недоверчиво отписал издатель. – Что у вас там, литературные разборки с поножовщиной?
– Хуже, Вася. Хуже. Мне обрубили выход в интернет, обложили дом, так что не могу из него выйти. И все из-за этой рукописи.
– Заинтригован до смерти! Немедленно присылай текст.
– Отправляю первые сто пятьдесят страниц. Посмотри и ответь как можно быстрее.
Пока я возился с компьютером, жена приготовила обед. Мы неплохо перекусили, и я отправился вздремнуть, ожидая сообщения от Васи. Прошло три часа, но издатель так и не проклюнулся. Его значок в Skype стал блеклым, показывая, что абонент не в Сети. Не в силах дожидаться ответа, я позвонил на его сотовый: номер был занят. Занятым он оставался постоянно. Письмо, посланное на электронную почту, осталось без ответа.
– Неужели они до него добрались? – недоуменно вопрошал я, в очередной раз просматривая сайт издательства. Никаким анонсом там даже не пахло.
– Скорее всего, срочные дела накатили, – успокаивала меня жена. – Не может эта шайка с такой скоростью перемещаться по планете.
– Хватит! – воскликнул я, отключая сотовый от компьютера. – Я сажусь работать. Мои герои застряли в саду, под кипарисами. Нужно вернуть их в подземелье.
– Это самое лучшее, что ты можешь сделать в сложившейся ситуации, – мудро заметила жена, выходя из кабинета.
Я постарался отогнать посторонние мысли и отправился в Кумран.
Глава XI
Опыты хождения по воде
После того дня прошло несколько недель. А может быть и месяцев. Сегодня я не могу точно припомнить: ведь внешние события в жизни остраненного ессея можно пересчитать по пальцам, а промежутки между ними воспринимаются, как тусклая серая лента. Распорядок дня обители стал для меня привычной одеждой; я с легкостью надевал ее по утрам и без сожаления сбрасывал, укладываясь в постель.
Кифа оказался прав, прошлая жизнь отодвинулась куда-то в сторону, происшествия, составлявшие мое бытие в Эфрате, теперь представлялись смешными и маленькими. Я тосковал по родителям, в особенности по маме, но все остальное из глубины пещер Кумрана выглядело неинтересным. Мальчишеские забавы, детские треволнения казались теперь мелкими, недостойными внимания. Зато в обители, на фоне серой ленты внешней неизменности, внутренние события блистали яркими красками и пузырились, словно вода в горном ручье.
Как-то раз после вечерней трапезы Шали отстал от нас и отсутствовал довольно долго. Блаженно развалившись на своих кроватях, мы с Кифой перебирали в памяти выученное за день, готовясь к повторению. Светильник не стали зажигать, сидели в темноте, вернее, в зеленом полумраке, ожидая, пока желудок завершит бурное переваривание ужина, и кровь снова прильет к голове. Несмотря на скудную пищу, за время пребывания в обители я изрядно прибавил в весе. Как объяснял учитель Малих, насыщает не хлеб, а стоящее за ним благословение. Если еда хороша и несет в себе частицу света, то даже малого количества достаточно для поддержания тела.
– Наши наставники, – повторял Малих, – десятками лет постятся от дня седьмого до дня седьмого. Едят только по ночам: несколько крошек хлеба и пару глотков воды. А выглядят прекрасно, полны сил и мудрости. Почему? Да потому, что большую часть необходимой телу энергии они получают напрямую по духовным каналам. Пища – самый грубый, низменный способ привлечения света. Чем тоньше духовная организация человека, тем меньше ему требуется еды. Обжора и гурман не могут быть праведниками. У продвинутого ессея каналы раскрыты так широко, что свет вливается прямо в жилы, обогащая кровь, утоляя голод.
– Так зачем же им глотать по ночам хлебные крошки?
– Всевышний создал в теле разные органы. Если совсем перестать о них заботиться, они могут заболеть. Наставники едят с одной лишь целью – поддержать нормальную работу желудка. В самой пище они вовсе не нуждаются – чувство голода им неведомо. И то, что ты, Шуа, поправляешься от хлеба и воды – хороший признак.
– О чем же говорит этот признак, учитель Малих?
– Да о том, что твое тело чисто, раз оно ухитряется извлекать столько света из простой еды. А раз тело чисто, то – будем надеяться – чисты и мысли.
Так вот, я лежал, дожидаясь, пока мое чистое тело завершит свою работу, и потихоньку готовился начать повторение пройденного. Это были самые сладкие минуты за весь день, минуты полного отдыха в тишине и покое.
Дверь сдвинулась с места, и на пороге возник Шали.
– В темноте сидите! – воскликнул он возбужденным тоном. – Сейчас я вам расскажу такое, от чего ваши глаза засияют почище светильников.
– Ну что уж такого ты можешь рассказать, – рассудительно ответил Кифа. – Дамасская община в полном составе стоит перед воротами обители, смиренно умоляя о прощении?
– Еще нет, – со смехом произнес Шали, валясь на постель. – Но уже близко. Дорога выбрана верно. И в качестве первой вехи назавтра объявляется открытие рыболовного сезона. Первыми рыбаками в этом году станем мы трое.
– Вот еще радость, – вяло пробормотал Кифа. – Что хорошего ты в ней нашел?
– А то, – продолжил Шали, – что благодаря будущему учителю праведности, почтившего своим присутствием наше скромное жилище…
– Прекрати паясничать, – оборвал его Кифа. – Слова в простоте не скажешь! Почему ты каждой фразой пытаешься уязвить Шуа?
– Да я шучу, шучу, что ты так взвился. А новость действительно хорошая. Знаешь, кто будет проводить занятие?
– Кто?
– Никогда не догадаешься.
– Даже не собираюсь. Ты сам все расскажешь. Не утерпишь.
– Да, не утерплю. Так вот, это будет Енох. Учитель Енох.
– Не может быть! – Кифа даже подскочил на кровати.
– А вот и может. И все благодаря второму учителю праведности, тьфу, благодаря Шуа. Енох проводит с ним занятия, заодно и нас пригласили. Как соседей и для поддержки новичка.
– Ладно, ладно, можешь зубоскалить сколько угодно. Такая новость многое окупает. Надо срочно идти к Звулуну за мокроступами.
– Я сбегаю, – Шали упруго спрыгнул на пол. – Сидите, сумерничайте, я мигом обернусь.
Кифа не успел и рта раскрыть, как он вылетел из комнаты.
– А где будем ловить рыбу? – спросил я, но Кифа только отмахнулся.
– Не слушай этого болтуна. Вечно он шутит по поводу и без повода. Завтра у тебя очень большой день. И у нас тоже.
– А почему?
