обращения, – их треугольные наконечники я особенно люблю, так как они глубже проникают в плоть, а короткие бронзовые шейки на них так уменьшают удар при столкновении с поражаемой поверхностью, что правильно брошенное копье само найдет дорогу в глубь самого жесткого участка. Я взял метательное копье и взвесил его в руке, изо всех сил делая вид, что готовлюсь к броску. Тем временем Барнар и Ха Оли, стараясь не привлекать к себе внимания, переместились туда, откуда они могли с легкостью подняться на противоположную стену углубления и незаметно подобраться к Сборщику Пошлин сзади. Оказавшись в нужном месте, они должны были пустить в ход свое оружие.
– Клянусь всеми силами, о прекрасная! – Это была Ша Урли, прямо у меня за спиной, и, судя по нежности в голосе, она не просто стремилась помочь мне отвлечь нашего Мытаря, но говорила от чистого сердца. – Кто ты? О бедная моя сестра! Как случилось, что ты попала в столь гнусное рабство?
Такое обращение несколько ошеломило прекрасную заложницу демона-кукольника. Ее изумленные глаза, казалось, вглядывались в бездну времени, измерить которую мы не могли и надеяться, и она будто только впервые с ужасом вспомнила, что когда-то у нее было имя, родной дом, душа…
– Меня звали Ниасинт… – ответила она удивленно. – Я родилась в Сарадоне, на весь мир прославленном своими моряками и кораблями…
– Увы, несчастная красавица, – выдохнула Ша Урли. Уж не слезы ли блеснули в ее глазах? – Я не знаю такого названия.
– Я приехала в порт Сводня, известный распущенностью своих нравов… Там я легла в постель с красивым незнакомцем, а он опоил меня и продал демону-работорговцу…
– Прекрасная страдалица! – воскликнул я. – Твое освобождение близко! – Произнося эти слова, я уже знал, что лгу, если только не считать освобождением мгновенную смерть. Мощным толчком я послал копье вперед и вверх. Оно скользнуло в крохотное отверстие между сомкнутыми лепестками и полностью скрылось из виду, не произведя на гору демонятины никакого впечатления.
– Мой повелитель поручает мне выразить насмешку над ничтожностью твоих попыток причинить ему вред, – вновь без всякого выражения сообщила Ниасинт.
– Вот как! – взъярился я и взялся за копье потяжелее. В это мгновение на противоположной стороне ложбины, прямо над демоном, показались Барнар и Ха Оли. – Так передай этой куче вонючего мяса, – продолжал бушевать я, – что сейчас он заплатит за свою гнусную жестокость! – И я потряс копьем, давая друзьям время соотнести свое нападение с тем кратким моментом беспокойства, которое, как я надеялся, причинит Собирателю мой удар.
Мое копье почти на всю длину вошло между челюстей демона, куда предполагалось опустить дань. Пасть приняла мое оружие, даже не вздрогнув, но тут мои коллеги выдали содержимое четырех склянок с личиночным запахом прямо на спинную поверхность демона.
Несколько ударов сердца я ждал, натянутый как тетива, приступа паники, когда волна запаха нахлынет на демона и он спрячется, почуяв Пожирателя. Без сомнения, столь мощный порыв характерного аромата, долетающий сзади и сверху, должен вызвать у демона только одно отчаянное желание – скрыться. Но он не пошевелился. Странно: хотя это и вторичный демон, но разве может он быть совершенно невосприимчив к запаху Пожирателя?
Тут Бант и Барнар кубарем скатились обратно в ложбину. Растерявшись, я начал готовиться к третьему броску, не переставая издавать восклицания, свидетельствовавшие о моем гневе и решимости. Но не успел я сощурить глаз для прицела, как земля под ногами задрожала знакомой дрожью. Что-то большое быстро приближалось к нам. Я швырнул копье, надеясь, что оно сможет как-нибудь отвлечь демона, и бросился ничком на землю, ища укрытия. Сверху в ложбину уже просунулись огромные челюсти и ухватили демона прямо за то место, где его пузыристая масса выходила из камня.
В тот момент единственной целью Фуражира, несомненно, было поднять и утащить обратно в Гнездо то, что он принимал за заблудившуюся личинку. Но бешеное сопротивление, которым отреагировал на такое обращение демон, быстро пробудило в нем ответную ярость. Да и вкус демонятины – демон поранился, отбиваясь, – разрушил созданную запахом личинки иллюзию. Голодный Фуражир потянул изо всех сил, так что камень завизжал под когтями. Шесть саженей извивающегося демона были вытянуты из шахты, в которой он угнездился. Но сила этого подземного жителя была просто невероятна, ибо он продолжал артачиться и отбиваться, несмотря на все усилия Пожирателя.
Но тут второй Фуражир прискакал, высоко подбрасывая коленки, и приложил к выкорчевыванию демона и свои челюсти. Еще несколько рывков, и сопротивляющийся комок мышц выскочил из земли.
Третий Фуражир замаячил сверху. Мы бросились из ложбины вон в поисках более отдаленного убежища, пока гигантские челюсти рвали, кровь хлестала во все стороны, а червеобразный Мытарь извивался, бился и молотил о камни своим все уменьшающимся торсом. Ну разве удача была не на нашей стороне? Вслепую набрести на такой успех!
Вскоре, наполнив добычей зобы, наши громадные помощники устремились прочь. Вернувшись в ложбину, мы обнаружили, что она сплошь залита пурпурной жидкостью и завалена кусками вырванной плоти, а вход в туннель открыт и свободен.
– Смотрите! – воскликнула вдруг Ша Урли. – Ниасинт жива!
Да, она была жива, но надолго ли? Бедная рабыня, несчастная марионетка! Хотя кусок адского мяса, с которым она срослась, и впрямь каким-то чудом избег хищного внимания Пожирателей, вокруг него уже натекло целое озерцо пурпурной крови, и сама девушка, кажется, тоже сжалась от кровопотери. Ша Урли, опустившись рядом с ней на колени, принялась лезвием меча потихоньку отделять демонскую плоть от тела девушки, но из перерезанных сосудов демона, пронизывавших ее всю, вытекала собственная кровь страдалицы. Даже голос ее сделался мечтательным и дремотным от недостатка сил.
– Спасибо, дорогая сестра, но я скоро умру. Выслушайте меня, жители земли. Каждый из вас имеет право соскрести с неприкрытой плоти Омфалодона ровно столько Снадобья, сколько поместится в одной из тех чаш, что вы найдете у входа. Если кто-нибудь возьмет больше, об этом тут же станет известно. Чары вторичных демонов опутывают когти. Страшные конвульсии и мгновенная смерть последуют сразу же, стоит только кому-нибудь из вас пожадничать. По одной чаше на каждого, не больше. От всего сердца благодарю вас за сладкое… сладкое… освобождение смерти.
– И мы тоже радуемся вместе с тобой. Пошли! – крикнул я.
– Сначала помогите мне! – настаивала Ша Урли. – Я думаю, ее еще можно спасти!
– Увы, тщетная надежда! – воскликнул я. Дух мой уже рвался вниз, трепеща в предвкушении близкого, рукой подать, восторга. Вчетвером бросились мы в отверстие туннеля, но Ша Урли осталась подле истекающей кровью Ниасинт, продолжая вырезать ее из плоти демона лезвием своего меча с хирургической
