участок важный. Конечно, борьба не закончена. Но у него снова так мало возможностей, чтобы выполнить свою главную задачу.
Внезапно он увидел поднимающегося по лестнице маршала Шапошникова. Их глаза встретились, и маршал еле заметно кивнул. Словно волна тепла пробежала по всему телу Павла. Он понял, что добился своего.
Великий освободительный поход Красной армии на Европу назначен на восьмое июня сорок первого. Значит, не будет первого удара немецкой армии, значит, не будет горечи поражений. Значит, уже в сорок втором наши танки выйдут к Ла-Маншу!
Сумрачно глядя на Алексея и недовольно пожевав губами, Оладьин проговорил:
— Я понимаю, ты сделал все что мог. За территории спасибо. А вот самодеятельность с военнопленными…
— Я спасал людей, — проговорил Алексей.
— Может быть, но из-за этого у нас были и будут серьезные проблемы с Советами, — проворчал президент.
— Я спасал людей, — повторил Алексей.
— Ладно, — буркнул Оладьин. — Что еще?
— МИД Германии подтвердил готовность фюрера принять вас в Берлине шестнадцатого июня. И все же я просил бы вас еще раз подумать. Этот визит вызовет еще большую настороженность союзников по отношению к нам. Кроме того, наше сближение с Германией ставит под вопрос союз с Крымом. Они ведь всё еще воюют с союзником Германии — Турцией.
— Англия и США далеко, — проговорил Оладьин. — Крым со своими проблемами разобраться не может. Францию, думаю, после разгрома последних недель[36] уже можно не брать в расчет. А вот Гитлер и, главное, Сталин близко. Вспомни, что во время войны Германия осуществляла для нас транзит румынской нефти, несмотря на протесты Москвы. Это фактически спасло нас.
— Я вам уже говорил, что Гитлер — битая карта.
— Мы можем воспользоваться им для достижения своих целей.
— Ваше высокопревосходительство, — жестко проговорил Алексей, — я вам уже говорил, что считаю даже тактический союз с Гитлером…
— Я знаю твою позицию, — вздохнул Оладьин. — Кроме того, ты, как говорят, фигура знаковая. Всем известна твоя пробритаиская позиция и дружба с Черчиллем. Берлин это раздражает. Я был бы благодарен тебе, если бы ты подал в отставку. На твое место я хочу назначить Отто Берга.
— Не менее знаковая фигура, с его пронемецкими взглядами, — хмыкнул Алексей. — Кроме того, в свое время, большой друг «Ингерманландского возрождения». Мое прошение об отставке будет подано вам через полчаса. С вашего позволения, я бы хотел вернуться к работе в компании «Набольсин и Татищев».
— Нет, — отрицательно покачал головой Оладьин, — ты нужен мне. Твой анализ ситуации, твои советы всегда были ценны. Я бы хотел, чтобы ты занял пост моего советника, курирующего работу внешней разведки и контрразведки. Советская агентура сейчас активна как никогда… да и немцев на расстоянии держать не мешает.
Эпизод 4
БОЛЬШАЯ ОШИБКА
За окном выла февральская вьюга, но Алексей не слушал ее. Он уже в третий раз перечитывал лежащие перед ним листы доклада службы внешней разведки. Наконец, в третий раз придя к печальному, пугающему, но совершенно очевидному выводу, он откинулся в кресле. Помассировав виски, пробормотал: «Дорого бы я дал, чтобы это была ошибка, большая ошибка». Снова склонился вперед, тяжело вздохнул, потом снял трубку телефона связи с секретарем и произнес:
— Вальтер, какой коньяк сейчас считается лучшим?
— Кажется… — начал Вальтер.
— Одну бутылку мне через пятнадцать минут в кабинет, — оборвал его Алексей.
Алексей подъехал к дому на Кирочной, когда уже смеркалось. Поднялся по чисто убранной лестнице, с мягкой ковровой дорожкой, с цветами в вазах на каждой площадке. Ему открыл сам Дмитрий Андреевич, какой-то растерянный, или, вернее, потерянный.
— Здравствуйте, Лёшенька, — проговорил он как-то неуверенно.
— Здравствуйте, Дмитрий Андреевич, — произнес Алексей, проходя. — У вас гости?
Из гостиной вышел Артем, одетый в костюм, при галстуке. Быстро сменил тапочки на ботинки, накинул пальто, взял шапку и произнес:
— Засиделся я у вас, Дмитрий Андреевич. Домой пора. До скорого.
Дмитрий Андреевич пожал протянутую ему руку, проводил гостя и повернулся к Алексею. Они прошли в гостиную и сели за стол. Алексей достал бутылку коньяка и поставил перед собой. Санин тяжело поднялся, вытащил из буфета рюмки, тарелочку с тонко нарезанным сыром, поставил на стол, прищурившись, рассмотрел бутылку:
— Недешевое удовольствие. И что же привело вас ко мне, сударь мой?
— Мне надо выбирать, — коротко произнес Алексей, разливая коньяк, — и я не знаю, что.
Они выпили и закусили, после чего Санин произнес:
— Если это касается вашей профессиональной деятельности, я вам не помощник.
— И да, и нет, — проговорил Алексей.
— В какой части — нет? — осведомился Санин.
— Для этого мне надо рассказать ту часть, которая «да».
— Валяйте, — помолчав, произнес Санин. — Я уже слишком стар для того, чтобы кому-то что-то выдавать.
— Если коротко, — проговорил Алексей» — анализ донесений агентуры показывает, что Сталин планирует напасть на Германию, Северороссию и Румынию не позднее восьмого июня.
Санин склонил голову набок:
— Вы что же, прямо из московского Генштаба?
— Нет, разведка так не работает, — улыбнулся Алексей. — Есть множество косвенных признаков. Сроки выпуска офицеров высшими военными заведениями, планы сборов, график работы железных дорог, производственные планы предприятий… На данный момент сомнений у меня нет.
— Год назад они не смогли взять одну Северороссию, а теперь собираются напасть на три страны сразу?
— Тогда действовала только часть их регулярной армии. Можно сказать, нас они просто недооценили. Сейчас СССР стремительно наращивает численность войск. Уже полтора года проходит скрытая мобилизация. Срок службы увеличен. Раньше брали в армию в двадцать восемь лет, теперь в восемнадцать. Таким образом, призванными оказались многие молодые люди с восемнадцати до двадцати восьми лет. Наращивается выпуск боевой техники. Опыт той войны они учли прекрасно. Мы это почувствовали еще во второй части кампании. Кроме того, тогда нам помогал Крым, а сейчас он целиком занят войной с Турцией. Симферополь в обиде на нас за союз с Гитлером. Британия и США вряд ли помогут нам теперь. Для всего мира мы окажемся участником оси Берлин — Рим — Петербург — Токио. Сталин еще и получит от союзников помощь по лендлизу, чтобы прихлопнуть нас. В общем, угроза нешуточная. Больше всего меня пугает дата начала наступления. Нет аналога с нашим миром.
— Павел? — быстро спросил Санин.
— Другой причины не вижу, — вздохнул Алексей. — Пока в этом мире все идет как и у нас, кроме Северороссии… и нашей с Павлом деятельности. А в нашем мире СССР до двадцать второго июня на Германию не нападал.
