Сергей понуро опустил плечи.
– Послушай, парень, нам ментов сюда вызывать, или ты сам к ним пойдешь? – спросил Толик.
– Зачем?
– Как «зачем»? Ведь ты должен показать им мой труп! – Голос Карины зазвенел, по щекам потекли слезы.
– Не плачь, – тихо сказала я. – Этот подонок не стоит ни одной твоей слезинки. Толик, уведи ее.
Мордоворот взял меня за руку и повел к машине. Сергей сидел без движения и подавленно смотрел нам вслед. Взяв из машины пакет с пистолетом, я вернулась и протянула его Сергею.
– Это твое. Думаю, тебе пригодится…
– Где труп… где Карина? – не поднимая головы спросил Сергей.
– Карина сидит в машине, а труп… Я не знаю, где труп! – Махнув Сергею рукой, я убежала.
– Ну что, возвращаемся в Москву? – спросил мордоворот.
– Да, – кивнула я, и джип тронулся с места.
– Стойте, стойте, – крикнула Карина, оборачиваясь назад, – там, кажется… кто-то… стрелял…
Выскочив из машины, мы бросились во двор. На земле, широко раскинув руки, лежал Сергей. В глазах его застыло недоумение, словно он так и не понял, что произошло…
– Ну вот и все, – смахивая слезы, прошептала Карина и опустилась на колени рядом с мужем. – Теперь мне не будет так больно, как раньше. Теперь все будет по-другому. Я смогу это пережить, потому что я сильная. Я все забуду и найду силы, чтобы похоронить его достойно. Он был неплохой мужчина… Просто он… любил деньги, а меня… Я не знаю, любил ли меня…
«Ах, Сергей, Сергей, – тяжело вздохнув, подумала я. – Что же ты наделал, дурашка…» В глубине души мне было жаль его. Слишком многое нас связывало… Сумасшедшая любовь… Глупые надежды на лучшую жизнь… Ревность… Одиночество… Мне не хотелось думать о нем плохо. Что прошло – то прошло, время вспять повернуть невозможно… Он сам… сам сделал свой выбор, он сам… притянул к себе смерть…
Карина сходила за сотовым и вызвала милицию. Спустя час дом наполнился незнакомыми людьми. В тот момент, когда тело Сергея накрыли темным целлофаном, я с трудом удержалась от слез…
Глава 27
На следующий день Карина вплотную занялась организацией похорон. После похорон мы перезванивались почти каждый день. Я по-прежнему жила у Толика, ожидая встречи с человеком, от которого теперь во многом зависела моя судьба. Ребята из кожи вон лезли, чтобы обеспечить мне безопасность. Ведь категорию смертницы с меня никто не снимал…
В один из дней в квартиру влетел запыхавшийся мордоворот.
– Собирайся. Поехали, – заметно волнуясь, сказал он.
– Куда?
– По твоему делу. Если у нас все получится, то тебе больше ничто не угрожает.
– А что у нас должно получиться? – растерянно спросила я.
– Светка, тебя ждет человек, который так упорно интересуется Топором и его портфельчиком. Самое главное, тебе ничего не нужно бояться. Веди себя уверенно и ни о чем не думай. Скажи, что ты никогда в жизни не видела этого Топора, но скажи так, чтобы тебе поверили.
– А почему ты сам об этом не хочешь сказать? – насторожилась я.
– Потому, что он на тебя хочет посмотреть.
– А на мне это никак не отразится?
– Никак, – отрезал Олег, посмотрев на часы. – Собирайся. Ты должна выглядеть прилично. Может, поскромнее, чем всегда ходишь.
В машине мы отрепетировали возможные варианты ответов, выбрали нужную интонацию, понимая, что все предугадать невозможно.
Дом, где нас ждали, оказался за пределами МКАД. Обычное, ничем не примечательное одноэтажное здание, обнесенное забором… У входа стояла парочка амбалов с пустыми до неприличия лицами. Проверив нас на предмет оружия, они изъяли Олежкин пистолет вместе с кобурой, чем, конечно же, огорчили моего спутника.
– Ничего, Светка, прорвемся, – шепнул мне он.
Оставив нас в небольшой комнате, обставленной офисной мебелью, амбалы ушли. Минут через пять дверь отворилась, и на пороге появился… Жорик. Увидев его, я подумала, что живой из этого здания уже не выйду…
– Вот так встреча! Давненько мы с тобой не виделись, крошка! Мне сказали, что будут гости, но не предупредили, что это ты заявишься. Я щас как возьму твою тоненькую шейку и сожму ее, на хрен, чтоб зенки на лоб выпрыгнули!
– Ты со словами поосторожней, – разозлился Олег. – Я не привык, чтобы с моей женой так разговаривали!
– Это твоя жена?
– Это моя жена. Понял, падла?
Жорик, скривившись, отошел к стене.
