– А если ты француза не найдешь?
– Должна найти.
– А вдруг?
– Если у него нет шапки-невидимки, то найду. Если ты, конечно, денег не пожалеешь.
– Хитрая ты, Валентина. Знаешь, чем брать.
– Да твой француз как только узнает, какие у тебя сумасшедшие деньги, сразу переметнется к тебе и про свою семью напрочь забудет. Мужики на деньги падкие.
– Не все.
– Не знаю, но мне только такие и попадались.
– Жан не такой.
– Хочется верить, только он может сказать тебе, что от семьи к тебе по любви уходит, но на самом деле уйдет из-за денег.
– Валя, что ты постоянно лезешь ко мне в личную жизнь? Давай я со всем этим сама разберусь?
– Пожалуйста. Ты только мне одно скажи.
– Что именно?
– Ты мне даешь половину того, что у тебя в заначке? Ты же это на черный день держала, а черный день уже пришел. Ты же сама понимаешь, что сейчас такой черный день, что хуже просто не может быть.
– Я согласна.
– Тогда по рукам? – Валентина и не думала скрывать радость. Она протянула мне свою руку, учащенно задышала и расплылась в улыбке.
– По рукам.
После того, как я пожала руку Валентины, она потерла свои ладони и задумалась.
– О чем думаешь?
– Думаю, как же мне себя обезопасить.
– В смысле?
– В смысле того, чтобы ты меня не кинула.
– А я и не сбираюсь тебя кидать.
– Тома, я тебе охотно верю, но сейчас все подряд кидают. Даже государство от всех не отстает. Помнишь, как оно всех в дефолт кинуло? А после дефолта у него это в привычку вошло. Только уже в меньших масштабах, чтобы менее заметно было, да и паники поменьше. Этот Чубайс пример дал, когда страну с ваучерами наколол. Так что это постоянно практикуется, и никуда от этого не денешься. То пенсионеров немного кинет, то льготников с льготами, то субсидии немного поднимет, но на коммунальных услугах большее отыграет. То автолюбителей начали налогами, обязательным страхованием и ценой на бензин душить. Что можно ожидать от чужих людей, если нас власть постоянно кидает. Мне нужны хоть какие-нибудь гарантии.
– В том-то и дело, что сейчас страна не дает никаких гарантий. Откуда их могу взять я?
– Надо над этим подумать.
– Валя, я настолько загнана в угол, что мне нет смысла врать. Я же верю тебе, что ты мне все сделаешь, значит, и ты должна мне верить, что я с тобой поделюсь.
– Не просто поделишься, а отдашь мне половину того, что имеешь, – на всякий случай поправила меня Валентина.
– Я это имела в виду. Половина твоя. Я действительно хочу за бугор, а без твоей помощи мне этого не сделать. Ты же это прекрасно понимаешь. Тут уж я от тебя зависима. У меня нет таких связей, как у тебя. К сожалению, у меня не все схвачено и за все заплачено. Думаешь, я настолько дурная, что не понимаю, что мне здесь ничего не светит? Я прекрасно все это понимаю. Я от тебя в полнейшей зависимости. Мне здесь либо смерть, либо роскошная жизнь за бугром. Так что мы с тобой в одной связке и должны работать на полном доверии друг к другу.
– Хорошие слова говоришь, золотые, – удовлетворилась моим монологом Валентина. – Я с тобой согласна по поводу того, что мы друг другу нужны, потому что если я тебе не помогу, то тебе от Влада никуда не укрыться. – Ну что, за доверие?
– За доверие, – согласилась я с Валентиной.
– Что-то мы с тобой тут долго стоим, а ведь общий язык мы уже нашли. На нас уже охранники смотрят. Пойдем в машину.
– Пойдем.
Я пошла к машине следом за Валентиной, и как только села вовнутрь, то сразу ее спросила:
– Валя, а что ты будешь делать со своей долей?
– Ты имеешь в виду мою половину? – на всякий случай поправила меня та.
– Ну да.
– Тоже за бугор махну.
