– А потом?
– Потом желательно перекусить. Время к обеду.
– А у тебя есть аппетит?
– Появится.
Виктор бросил щетку в стаканчик и начал выжимать из тюбика пену для бритья.
– Ева, ну что с тобой опять творится? Возьми себя в руки. Все осталось в прошлом. Все будет хорошо. Мы сейчас перекусим и пойдем погуляем. На улице потрясающая погода. Возьмемся за руки, как раньше, помнишь, и отправимся на прогулку. Покатаемся на речном трамвайчике. Ты ж это так любишь. – Он надул щёку и провел по ней бритвой.
– Кататься на трамвайчике мне хочется меньше всего, – ответила я кисло.
– Странно, ты всегда это любила.
– Теперь не та ситуация. Если я сяду на речной трамвайчик, то только для того, чтобы на середине реки сигануть с головой в воду.
– Не мели ерунды.
– Это не ерунда, – резко ответила я, прикусила нижнюю губу до боли.
– А хочешь, поедем в парк Горького и покатаемся на аттракционах?
– Ни за что на свете.
– Почему? Тебе же это нравилось?
– Мне достаточно адреналина. У меня глаз дергается на нервной почве, а ты мне американские горки предлагаешь.
– Хорошо. Ты тогда сама выбирай программу. Мы пойдем туда, куда ты захочешь. Только не вздумай выгонять меня на работу. Я все равно не пойду. Не настаивай. Вообще-то я догадываюсь, почему ты меня выпроваживаешь. – Муж прищурил глаз и хитро посмотрел на меня.
– Интересно, почему?
– Ты, дорогая моя, хочешь остаться одна в четырех стенах и наплакаться от души. Только у тебя ничего не получится. Я не дам тебе этого сделать. Нельзя замыкаться в себе. Мы вдвоем должны пережить эту боль. Кстати, с этой суматохой я совсем забыл про твою машину. Нужно заказать эвакуатор, чтобы отправить ее к Леньке в автосервис. – Он взял полотенце и крепко вытер лицо.
– Да пусть пока стоит…
– Как это «пусть пока стоит»? Разве можно бросать машину? Ее же разберут на запчасти. Сегодня же закажу эвакуатор. Если я не ошибаюсь, Лиза живет в Отрадном?
– Да, – неуверенно кивнула я. – Кажется, этот район так называется.
– А ты где сломалась?
– Я уже довольно далеко отъехала от ее дома.
– Замечательно! Ты хоть запомнила, где твоя машина стоит?
– Запомнила. – От его вопросов я терялась всё больше и больше.
– Хорошо. Сейчас я выйду, и мы решим этот вопрос. – Он взял расческу.
– Ладно, приводи себя в порядок… – Я громко хлопнула дверью ванной комнаты. – Что же делать? Что делать?.. – повторяла я, меряя шагами гостиную. – Я с ума сойду… Ну почему всё складывается так нелепо?..
Мне захотелось набрать номер Романа и попросить его перенести нашу совместную жизнь на более поздний срок. Объяснить ему, что не могу оставить мужа одного в подобном состоянии, потому что сгоряча он может испугаться и пойти в милицию, написать чистосердечное признание, и тогда… тогда по статье пойдет не только мой драгоценный супруг, но и я сама… Подержав трубку несколько секунд у уха, я поняла, что не смогу рассказать обо всем по телефону. Роман просто мне, скорее всего, не поверит, подумает, что я в очередной раз струсила, не смогла расстаться с Виктором и предала нашу любовь. Он действительно так подумает и тогда откажется от меня навсегда. Перестанет брать телефон, будет избегать со мной встреч, а его жена обязательно родит третьего ребенка. Я останусь со своим мужем, а Роман останется со своей женой. И мы никогда больше не будем вместе. Никогда… Сейчас судьба дала нам шанс, и мы обязательно должны его использовать. Второго шанса у нас не будет. Или сейчас, или уже никогда.
Нажав на рычаг, я почувствовала, с какой бешеной скоростью застучало мое сердце, и чуть было не разревелась, как нашкодившая девчонка, которую застали строгие родители. Я не смогу объяснить Роману в двух словах по телефону, что произошло ночью, что по нашим законам судят не только убийцу, но и его соучастников. А я являюсь соучастницей сразу двух преступлений. Первое преступление произошло далеко за пределами нашей Родины, а это значит, что после него очень мало шансов быть пойманными, а вот второе… Второе произошло в Москве, и оно представляет довольно большую опасность. Я сообщница… Черт побери, как бы это ни было ужасно сказано, но я сообщница. А место сообщницы в тюрьме.
Я попала в ловушку. Сама не думая о том, я попала в ловушку и не знаю, как из нее выбраться. Сначала совершил преступление мой любимый человек, а затем мой супруг. От отголосков первого преступления меня может защитить только Роман. Именно он может помочь мне избежать различных записок, резиновых лодок, кепок и прочей малоприятной атрибутики. Только он сможет защитить меня от человека в черном, прострелившего мне колеса. Только Роман… А это значит, что именно с Романом я должна жить, есть, спать, встречать рассвет и делить бытовые трудности.
С Романом меня связывает огромная любовь, страсть, желание построить будущее, все самое светлое, самое чистое и… убийство. С мужем меня связывает общий ребенок, убийство и семейный быт. Из двух мужчин нужно выбрать одного. И выбирать тут особо нечего. Это Роман. Живя с ним, я смогу быть душевно спокойной и гармоничной как с собой, так и с окружающим меня миром…
Я отправилась на кухню, открыла холодильник, достала кастрюлю с супом и поставила ее на плиту. Включила чайник и подошла к окну, с тоской глядя на вечно спешащих прохожих, у которых наверняка не было в жизни таких проблем. Суп закипел. Я разлила его по тарелкам и села на табуретку, не зная, куда себя девать. Виктор подошел сзади и игриво схватил меня за талию. Он слегка приподнял меня. От неожиданности я вздрогнула и невольно вскрикнула:
– Пусти! Пусти меня!
– Ты чего? – опешил муж. – Я хотел спросить: что интересного ты увидела на этой стенке? У тебя, дорогая, нервы ни к черту.
– А с чего я должна быть спокойна? Это у тебя нервы, как канаты.
– Ну, извини, если я тебя напугал. Ты супчик разогрела? Давай поедим. У меня что-то аппетит разыгрался.
Молча мы принялись за суп. Съев пару ложек, я отодвинула тарелку и незаметно бросила взгляд на часы. Было почти три.
– Что-то не так? – осторожно поинтересовался мой супруг, отламывая кусочек черного хлеба.
– Ты о чём?
– Ты постоянно смотришь на часы. У меня создалось впечатление, что ты куда-то торопишься. Или кого-то ждёшь.
– Вовсе нет. Посмотри, уже третий час.
– И что? У нас целый день впереди.
Я ощутила, что мне не хватает воздуха.
– Да хоть пять. Нам-то какая разница? Мы же с тобой не на производстве, а у себя дома. Сейчас соберемся и отправимся гулять.
Я ничего не ответила, просто тупо смотрела в тарелку с супом, сложив руки на коленях, словно школьница.
– Ева, ты ничего не ешь.
– Боюсь подавиться, – глухо выдавила из себя я.
– Чем, супом?
– Он у меня, словно кость, поперек горла стоит. Я еще не готова к тому, чтобы есть. Вить, ты ешь, а я пойду.
– Куда? – удивился мой муж.
– В зале побуду.
– А может, со мной посидишь? Мне так приятно твое присутствие.
