– Не могу. Что-то меня мутит. Не хочу тебе портить аппетит. – Я растерянно развела руками, но жест получился какой-то театральный и совершенно неправдоподобный.
– Да мне, наоборот, приятнее даже. Ничего ты мне не портишь.
– Извини. Ешь. А если нужно будет, позови, я добавки налью.
– А ты что хочешь делать?
– Постою на балконе.
– Я не привык есть один.
– Привыкай.
Встав со своего места, я ушла в гостиную и открыла дверь на лоджию. Я стояла как вкопанная, все так же тупо смотрела на чемодан и думала, что я скорее откушу себе язык, чем признаюсь мужу в том, что я от него ухожу. И все же… Все же я понимала, что другого выхода у меня нет. Нет…
Взяв чемодан, я поставила его в центре гостиной, открыла крышку и начала собирать свои вещи. У меня было слишком много вещей. Слишком много для одного чемодана. Для того чтобы собрать все мои вещи, требовался целый контейнер, но никак не чемодан. Поставив рядом с чемоданом большую сумку, я стала кидать свои вещи и туда тоже. В голове страшно гудело, а рассудок просто отказывался верить в реальность происходящего. Мои руки дрожали, а вещи зачастую летели мимо сумки и мимо чемодана.
– Ева! – послышался с кухни голос супруга. – Ева, ты что там делаешь?!
Но я не ответила. Да и что я могла ответить?
– Ева, а у нас есть черный перец?
– Есть! – крикнула я и с особым остервенением принялась застегивать чемодан.
– А где?
– В шкафу!
– Ева, я отродясь по шкафам не лазил и даже не знаю, где что лежит! Ты ж у меня хозяйка-то! В каком хоть шкафу?
– Кухонном!
– Ева, ну достань, пожалуйста!
– Хорошо!
Переведя дыхание, я зашла на кухню и посмотрела на сидящего за столом мужа.
– Как же ты дожил до того, что даже не знаешь, где что лежит?!
– А зачем мне знать, если за меня все знаешь ты.
– Как же ты без меня-то будешь, если даже яичницу сам пожарить не сможешь?
– Без тебя я умру с голоду, – дружелюбно рассмеялся мой муж.
– Но ведь раньше ты жил без меня? Ты же как-то раньше питался, носил чистые носки, сам завязывал себе галстук! – Мой голос был полон неподдельного отчаяния. – Ведь раньше ты при желании мог сварить макароны…
– Раньше за мной ухаживала моя мама.
– Но ведь, когда мы с тобой познакомились, ты уже давно не жил со своей мамой, а жил сам.
– Ева, во-первых, к хорошему привыкаешь быстро, то бишь к тебе, потому что ты – самое лучшее, что у меня есть. Во-вторых, я не хочу вспоминать, что у меня было раньше, потому что сейчас у меня есть ты и наши с тобой отношения вечны. Зачем мне думать, как я без тебя, если я всегда с тобой. А в-третьих…
– Что в-третьих?
– Я всегда ценил, что ты сама завязываешь мне галстук. В нашей семье это как ритуал, как добрая и очень хорошая традиция. Мне приятнее, когда до моей шеи дотрагиваются руки любимой женщины, чем мои собственные. Это еще раз говорит о том, что ты меня очень сильно любишь и всегда рада сделать мне приятное. Ева, ты дашь мне перец или нет? У меня уже суп остыл.
– Да, конечно.
Достав из шкафа пакетик черного перца, я почувствовала, как у меня задрожали руки, и сыпанула в тарелку больше половины.
– Извини. Я не знаю, как это произошло. Что-то руки затряслись. Я испортила тебе суп? Извини еще раз. Возьми мою тарелку. Я почти не ела.
– Да мне без разницы.
Виктор поставил мою тарелку к себе и насыпал в нее немного перца.
– Ева, не расстраивайся. Подумаешь, перца пересыпала. С твоих рук я готов есть что угодно. Если захочешь, то я с радостью съем и свою тарелку.
– Не стоит так извращаться.
– С твоих рук я приму даже яд.
– Не говори ерунды. Ты лучше запоминай, где что лежит, чтобы ты всегда мог сам о себе позаботиться.
– Зачем мне о себе заботиться, если у меня есть такая очаровательная и заботливая жена. Это равносильно тому, что я скажу тебе то, что ты должна научиться зарабатывать деньги.
Не зная, что ответить, я вышла из кухни и не заметила, как мой муж вышел следом за мной и несколько раз чихнул.
– Ну, мать, ты даешь. От души насыпала. На кухне невозможно находиться, слезы из глаз фонтаном брызжут, а в носу щекотно.
– Возьми тарелку и поешь в гостиной, – взволнованно сказала я и, стараясь не обращать на своего супруга внимания, продолжила собирать вещи.
– Ева, а мы куда-то уезжаем? – наконец поинтересовался супруг, наблюдая за моими действиями.
– Мы – нет. – Я сознательно выделила слово «мы».
– А я уже подумал, грешным делом, что мы с тобой отправляемся в бега.
– Куда? – Я остановилась и, подняв голову, посмотрела на мужа пристальным взглядом.
– В бега, – деловито объяснил мне мой муж. – Как будто к нам на хвост села милиция, а мы пытаемся замести за собой следы и отправляемся в бега.
– Нет, Вить, тебе никуда бежать не нужно. Ты можешь оставаться дома. Иди доедай свой суп.
– А ты?
– А что я?!
Муж изменился в лице, видимо, до него что-то дошло, и, облокотившись о стену, скрестил на груди руки.
– Ева, что происходит?
– Ничего. – Я залилась алой краской и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Господи, я так долго боялась этого момента… Я всегда отодвигала его как можно дальше и откладывала на неопределенный срок… Как я боялась… Я к нему не готова… Я не думала, что это так скоро произойдет…
– А зачем ты собираешь свои вещи?
Я не ответила на вопрос, а просто села на чемодан, скрестила колени и положила сверху руки так, как их кладет на парту самая прилежная школьница.
– Ева, зачем ты собираешь свои вещи? – повторил вопрос муж.
– Потому что я от тебя ухожу… – Сказав это, я почувствовала, что у меня в душе что-то оборвалось.
– Прости, я не понимаю…
– Что ты не понимаешь? Я же ясно сказала, Витя, что тут непонятного?
– Повтори еще раз, – стоял на своем мой супруг.
Неожиданно для самой себя я вызывающе вскинула голову и посмотрела на своего супруга глазами, полными слез.
– Витя, мы расстаемся. – Каждое слово давалось мне с кровью.
– Тогда почему ты плачешь?
– Я не плачу. Просто на моих глазах слезы.
– Хорошо. Почему на твоих глазах слезы?
– Это тебя не касается. Может быть, мне жалко столько прожитых вместе лет…
– А может быть, тебе жалко со мной расставаться?! Ты это просто вбила себе в голову, но на самом деле этого не хочешь. Это всего лишь упрямство, а упрямство всегда было твоей отличительной и самой
