– А как же Динка?
– Давай корзинку мне. Теперь о Динке буду заботиться я.
– Ты?
– Ну и не только я… А еще та женщина, о которой я рассказывала. Ну что ты стоишь, как умалишенная?! Время идет. Уже деньги капают. Таксист счетчик включил. Мы же уже с тобой тысячу раз все обговорили. Опоздаешь на самолет.
Я стояла как вкопанная, вцепившись в корзину:
– Галина, а может, мы все переиграем?!
– Что именно?
– Я же сказала – все.
– Говори прямо! Что ты ходишь вокруг да около! – Галина заметно нервничала.
– Я и говорю. Поедем в аэропорт, сдадим мой билет, а две недели я поживу у этой женщины вместе дочерью?
Ольга, но я уже просто устала тебе объяснять, что это очень опасно. Ты даже не представляешь, насколько опасна твоя затея. Если ты остаешься, ты ставишь под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь этой маленькой девочки. Сейчас ты думаешь только о себе и о своей боли, но совершенно не думаешь о ребенке. Это эгоизм. Понимаешь, самый настоящий материнский эгоизм!
Я бросилась на шею к своей подруге, она крепко меня обняла.
– Ну все, прекрати, а то уже вся улица смотрит, – шепнула Галина. – Садись в машину и езжай. Зайдешь в зал регистрации, подойдешь к той секции, где идет регистрация на Москву. Все остальное ты знаешь. Деньги и ключи от квартиры у тебя есть. За дочь не переживай. Она в надежных руках, – сказала она, забирая корзину.
– Господи, но почему же так быстро… Я хочу еще побыть с ней…
– У тебя с твоим ребенком впереди целая жизнь. Тебе нужно его на ноги поставить, а это нелегкое дело. Ты должна быть очень терпеливой, мудрой, рассудительной женщиной. И немедленно прекрати плакать. Ты вызываешь подозрение. К нам может подойти полицейский и поинтересоваться, что происходит и что там у нас в корзине. У нас же вообще нет никаких документов на ребенка! Нас могут арестовать. Само по себе подозрительно, что мы не возим его в коляске, а носим в корзине.
– Ты только ее береги! – сказала я, с мольбой глядя на Галину. – Слышишь, береги. Никому не давай в обиду.
– Можешь быть уверена. Не дам.
Когда такси тронулось, я высунулась по пояс в окно и закричала:
– Слышишь, береги малышку! Как зеницу ока!!! Ты мне поклялась! Помни про женскую солидарность! Учти, мне без нее не жить! Понимаешь, не жить!
– Все будет хорошо!!! – донеслось до меня.
Силуэт высокой женщины с мужиковатыми повадками становился все меньше и меньше, а вскоре исчез совсем.
Глава 17
В аэропорту я быстро прошла регистрацию и направилась в зал вылета. Присев в свободное кресло, я посидела в нем несколько минут и поняла, что совсем не могу сидеть на месте. Я прошла вместе с другими пассажирами в галерею и огляделась.
Неожиданно появилась до боли знакомая иномарка. Из машины вышел Лев и помахал мне рукой.
– Привет! – громко прокричал он.
– Привет, – едва смогла выговорить я.
– А я тебя везде ищу!!
– Зачем?
– 'Как это зачем? Хотел тебе подарить роскошный букет и пожелать удачного вылета. Видишь, погода наладилась, солнышко вышло. Значит, самолеты будут летать, ничто им не помешает.
Лев полез в машину, достал букет цветов, размахнулся, что было сил, и закинул букет на балкон. Я наклонилась и осторожно его подняла. Красивая, блестящая упаковка и странное соединение несовместимых цветов – розы, тюльпаны, мимозы и полевые цветы.
– Красивые?! – выкрикнул Лев, не переставая улыбаться.
– Красивые, – буркнула я. – С чего такое внимание к моей персоне?!
– Чтобы у тебя остались хорошие воспоминания об Америке!
Я смотрела на сияющее лицо Льва и не могла понять, чему он так радуется. В его поведении было что- то странное. Это настораживало. Объявили вылет на Москву.
– Твой вылет объявили, слышала?!
– Слышала. Сейчас пойду.
– Удачного тебе полета!!! Флаг в руки и барабанные палочки на шею!!!
– Придурок! – крикнула я. – Придурок! Ничего, тебя еще Бог накажет. По тебе давным-давно тюрьма плачет!
