этом он всегда держал меня в строгости, и его мнение всегда считалось авторитетным. Спорить с ним я не могла и не имела на это права.
Когда мне было пятнадцать лет, я настолько устала от своей золотой клетки, что с трудом уговорила отца отправить меня на учёбу в Англию. Уговаривать отца было нелегко, но когда он согласился, я долго не верила своему счастью. Год учёбы в Англии был самым счастливым для меня временем, несмотря на то, что отец не разрешил мне жить ни в общежитии, ни в британской семье, снял для меня отдельную квартиру, и за мной следила бдительная гувернантка из России, я всё равно чувствовала себя по-настоящему свободной.
Мне было безумно интересно погрузиться в языковую среду и атмосферу страны, почувствовать колорит английской жизни. Мой колледж находился в двадцати пяти милях от центра Лондона. В нём учились дети из разных стран мира. Школа находилась под патронажем Её Величества Королевы. На территории колледжа были три озера, крытый подогреваемый бассейн, теннисные корты.
Мне очень нравились англичане, и я сразу отметила то качество, которое меня в них, собственно, и подкупило. Это самообладание. Они умеют держать себя в руках и в любой ситуации чаще всего остаются невозмутимыми. Открытое проявление чувств здесь считается признаком невоспитанности. Моя излишняя эмоциональность очень удивляла знакомых англичан. А ещё они умеют очень грамотно распределять время и деньги. Англичане не умеют менять свои привычки и манеру поведения. У них особый характер. Я полюбила Англию всей душой, несмотря на её ветра, дожди и туманы.
Первый раз в жизни у меня появились друзья и даже молодой человек, к которому я испытывала действительно искренние чувства. В шестнадцать лет я узнала, что же такое первая близость. Мой Джон был красивым высоким юношей. Мы мечтали, что обязательно поженимся, останемся жить в Англии и будем воспитывать двух ребятишек.
Боже, какое же чу$дное это было время! Джон так безумно меня любил! Никогда не забуду нашу поездку в Лондон. Мой любимый познакомил меня со всеми его достопримечательностями и заставил меня по-настоящему полюбить этот город. Мы бродили по лондонской подземке, державшись за руки, и постоянно целовались. В лондонском метро очень много переходов, и почти на каждом шагу кто-нибудь играет на каком-либо инструменте. В Лондоне есть где прогуляться и сделать дорогие покупки. Джон знал, что я из очень богатой российской семьи, и никогда не комплексовал по этому поводу. Он видел, сколько денег я трачу на одежду, и знал, что я привыкла к роскоши, шикарным ресторанам и дорогим вещам.
Я часто вспоминала, как мы стояли на Тауэрском мосту, который считается поистине легендарным местом. Мы говорили друг другу о своих чувствах и делали панорамные снимки Темзы и её окрестностей. А ещё мы катались на колесе обозрения. Оно такое огромное и стоит прямо на берегу реки. С него можно фотографировать центр города.
А еще в Лондоне есть живые фигуры, с которыми можно сфотографироваться. Это люди, наряженные королём и королевой, которые стоят как изваяния. Стоит бросить им монетку, как они тут же начинают двигаться и издавать какие-нибудь звуки.
Джон сводил меня в музей Сальвадора Дали, в котором я уже давно хотела побывать. Мой любимый также показал мне ещё один интересный и необычный музей. Это музей Шерлока Холмса. Когда я зашла внутрь, мне показалось, что я нахожусь в музее Ливанова. И я не ошиблась. В этом музее действительно на доске висела фотография этого актера среди фотографий других Холмсов. Говорят, что даже сама королева признала, что он самый лучший. Меня поразило то, что в общей гостиной в камине горит огонь. Когда находишься в этом музее, то начинает казаться, что Холмс с Ватсоном совсем недавно вышли погулять по парку Риджент. Создаётся впечатление, что каждая вещь в этом доме живая. Вот хозяин положил на журнальный столик свою трубку. На стуле скрипка...
Этот музей привёл меня в настоящий восторг. Тут можно трогать и примерять всё, что угодно. Нет никаких смотрителей, которые будут ходить по пятам и кричать, что этого нельзя делать. Мы гуляли с Джоном по Бейкер-стрит и любовались всем, что встречалось на нашем пути. Рядом с музеем Холмса находится магазинчик Элвиса Пресли, и мы не могли отказать себе в удовольствии в него заглянуть.
Меня потряс знаменитый на весь мир Биг-Бэн – высокая башня с часами и огромным колоколом. Мне очень понравился Вестминстер, один из районов Лондона. А в Кенсигтонском саду мы с Джоном лежали прямо на траве, смотрели в небо и мечтали о том, что нас ждёт впереди. Джон говорил, что очень хочет увидеть Россию и познакомиться с моим отцом. Я молчала и думала о том, что это невозможно. Отец никогда не одобрит мой выбор: Джон не совпадает с представлениями моего отца о будущем зяте. Но мы всё же мечтали... А рядом с нами бегали почти ручные белки, шарили по карманам и искали орешки. В этом парке стоит статуя Питера Пэна – мальчика, который так и не повзрослел. Мы оба думали, что попали в безумно красивую сказку.
А эти романтические ужины в ресторанах и пабах Лондона... Ночью мы часто гуляли на Пикадилли- Серкус. Даже ночью эта площадь ярко освещена. Мы любили стоять у фонтана, который находится в самом центре, и любоваться одним из самых популярных символов Лондона – изящной фигуркой ангела с луком и стрелой. Фонтан на Пикадилли-Серкус мне почему-то напомнил фонтан в московском ГУМе. У него все назначают друг другу встречи, а по вечерам тут встречаются влюблённые...
А потом случилось самое страшное. Гувернантка рассказала отцу о моём серьёзном увлечении. Он приехал незамедлительно и в спешном порядке увёз меня в Россию. После того, как отец вернул меня в золотую клетку, для меня начались тяжёлые времена. Меня грело лишь то, что я могла общаться со своим любимым по Интернету. Каждый день мы писали друг другу электронные письма и мечтали о том времени, когда мы вновь будем вместе.
А однажды отец положил передо мной конверт с фотографиями и сказал, что мне необходимо их посмотреть. Меня охватило какое-то нехорошее предчувствие. Открыв конверт, я увидела снимки моего любимого, занимающегося сексом с женщиной, которая была намного старше его. Судя по всему, Джон был сильно пьян.
Уронив снимки на пол, я побежала к отцу и закричала:
– Где ты это взял?! Я не верю тебе! Слышишь, я совершенно тебе не верю! Это фотомонтаж!
– Ты можешь провести экспертизу и проверить их подлинность, – недрогнувшим голосом ответил отец.
– Ты не сказал мне, где ты взял эти снимки?
– Их сделали мои люди, – я всегда завидовала выдержке отца и его умению оставаться хладнокровным. Я же этим похвастаться не могла и всегда страдала от своей излишней эмоциональности.
– Странно, как твои люди оказались в столь неподходящий момент в чужой спальне и сделали эти снимки?! – кричала я голосом, полным отчаяния.
– Просто я велел своим ребятам последить за этим Джоном. Вот они и последили. А как уж они сделали эти снимки – это их дело. Факт налицо. Твой Джон – бабник и наркоман. Я никогда в жизни не подпущу его близко к своей дочери.
Я написала письмо Джону и рассказала ему о фотографиях. Джон признался мне в том, что у него действительно была связь с женщиной намного старше его. Он просил у меня прощения. А я не могла понять, как можно изменить тому, кого любишь. Я искренне хотела простить Джона, но стоило мне посмотреть на эти гадкие снимки, как меня подрывало и я чувствовала, как во мне кипят обида и ненависть. Джон сам растоптал мою любовь и одним махом разрушил всё то, о чём мы так долго мечтали. Я написала, что между нами всё кончено, и поменяла свой электронный адрес и номер мобильного телефона. Так я поставила крест на своей первой любви и на своих романтических отношениях.
После школы я поступила в МГИМО и приезжала на учёбу с водителем и двумя здоровенными охранниками. Мой отец сказал, что так надо, а спорить с отцом, как вы уже убедились, было бесполезно. Мне было сложно жить под постоянным строгим контролем моего отца. Я так мечтала пойти куда-нибудь без охранников... Но они всегда следовали за мной, словно тень. Когда мне исполнилось восемнадцать, отец подарил мне отдельную квартиру, но строго-настрого запретил жить отдельно. Так что пользоваться подарком по своему усмотрению я не могла.
Я подозревала, что бизнес отца как-то связан с криминалом, потому что он всегда боялся за мою жизнь. Он был слишком деспотичным и строгим, и только, вспоминая о моей матери, он сразу отогревался и говорил о том, что, чем старше я становлюсь, тем всё больше и больше становлюсь на неё похожа. Просто поразительное сходство!
