Наступило страшное время. Я выкуриваю по пачке сигарет в день, часами тупо смотрю в одну точку и постоянно чувствую, как мне не хватает воздуха. Боль в груди настолько сильна, что временами мне кажется, будто в ней зияет огромная дыра. Жить стало просто невыносимо. Когда я думаю о Матвее и о своей скотской жизни, мне хочется умереть.
Чем больше я убиваю, тем все чаще прихожу к мысли, что умереть несложно. Уйти из жизни достаточно просто, гораздо сложнее выжить, справиться с трудностями, доказать всем, что я сильная. Как же хочется поехать в церковь и поплакать у иконы Божь–ей Матери. Да только таким, как я, грех ступать даже на порог церкви.
С каждым днем я учусь жить без него. Я поняла, что не стоит умирать из-за тех, кто нас не любит. Надо жить хотя бы ради того, чтобы ранним утром выйти на балкон, вздохнуть полной грудью и встретить еще один рассвет…
Матвей меня научил тому, что как бы это ни было печально, но МУЖЧИНЫ УХОДЯТ. Особенно они любят это делать в самый неподходящий момент и наносить удар ножом в спину тогда, когда ты меньше всего этого ждешь. Я уже не боюсь расставаться. Лучше разойтись, чем знать, что из отношений ушла живительная сила. Двое пытаются создать иллюзию счаст–ливой пары, но им скучно. Былые отношения больше не дают положительных эмоций. И ты понимаешь, что они нежизнеспособны. Присутствие любимого человека больше не радует, и ты уже сама не понимаешь, любишь еще или нет. Отсутствие общих интересов, отчужденность и скучный редкий секс… Нет искры. Приходит понимание того, что отношения близятся к концу и назад пути нет. Каждый из двоих уже создал свою систему ценностей и только создает видимость, что нуждается в своем партнере. Очень тяжело прийти к мысли о том, что тот, кто был когда-то очень дорог, уже совершенно чужой человек. Приходит какое-то необъяснимое чувство потери, словно человек, с которым хотелось построить будущее, исчез, не оставив даже координат.
Сняв наушники, я посмотрела на выпивающего Аскольда и направила дуло пистолета на себя. Я подумала о том, что мои проблемы закончатся махом, стоит только мне нажать на курок. А ведь если так разобраться, то на мою могилу никто не придет… У меня никого нет, кроме Аскольда. Вообще никого.
– Яна, ты делаешь успехи, – послышался сзади меня голос Аскольда. – Я же всегда знал, что профессионализм не пропьешь и никакая болезнь ему не страшна. Просто нужно тренироваться.
Не долго думая я повернулась к Аскольду и наставила пистолет на него.
– Ян, ты что? – Аскольд поставил стакан с виски на стол и посмотрел на меня ничего не понимающими глазами.
– Страшно?
– Ты шутишь? Ты лучше так не шути, а то ведь я тоже пошутить могу.
– А я не думала, что ты такой слабонервный.
– Я не слабонервный, но будет лучше, если ты уберешь ствол. Я такие штучки не люблю.
– А что ты любишь? Баб, умеющих метко стрелять? Деньги??? Психотропные средства, которыми ты так усердно кормишь своих жен?! Может, ты любил ту девушку, которая перерезала вены в ванной? Может, Риту, которая выстрелила себе в голову? А может, ты любил вашего нерожденного ребенка, которого она носила под своим сердцем? А может, ты любил меня? Как ты всегда говоришь: «И в горе, и в радости…» Ты хоть о значении этих слов задумывался?
– Теперь понятно, куда ты сегодня ездила, – процедил сквозь зубы Аскольд. – Я как чувствовал! Ты поверила этой сумасшедшей больше, чем мне. Сука! А ну, убери ствол! Я тебя с того света вытащил…
– Лучше бы ты меня там оставил! Если ты думаешь, что у меня вконец надломится психика и я закончу жизнь самоубийством, как все твои женщины, то ты сильно ошибаешься! Я последняя в твоей жизни, кому ты сказал эти святые слова: «И в горе, и в радости».
– Яна, убери ствол. – В глазах Аскольда появился неподдельный страх, и этот страх подстегнул меня еще больше.
– Молчать, дичь!!!
Несмотря на то что слезы полностью застилали мои глаза, я выстрелила ему прямо в голову, и человек, женой которого я считалась и с которым совсем недавно занималась любовью, рухнул на пол. Мне показалось, что с этим выстрелом разрушился весь мир. Перемешалось прошлое, настоящее и будущее.
– Вот и все, – всхлипнула я и, дотянувшись до коктейля, принялась жадно его допивать. Перед глазами была темнота…
– Вот и все…
Глава 23
Бросив на пол пустой стакан из-под коктейля, я взяла стоящую на столе бутылку виски и, покачиваясь, поднялась наверх. Дотянувшись до мобильного телефона, я позвонила Елене и заплетающимся языком сказала:
– Лена, это Яна. Узнала?
– Конечно. Что-то случилось?
– Случилось, – честно ответила я.
– Что случилось?
– Я убила Аскольда.
– Что? – заметно растерялась Елена.
– Я убила Аскольда, – вновь повторила я.
– Как?
– Из пистолета. Он, наверно, рассчитывал, что я выстрелю себе в голову, но я разнесла ему башку. Рита отомщена. Слышишь, твоя сестра отомщена!
– Яна, где ты? Говори адрес. Я сейчас приеду, – сказала Елена.
Я продиктовала девушке адрес и попросила ее приехать как можно быстрее. В противном случае я одна здесь просто сойду с ума. Перед тем как положить трубку, я все же спросила:
– Мне не хочется тебя в это втягивать. Смотри, может, тебе это и не надо.
– Я хочу увидеть ЭТО своими глазами. Я уже выезжаю, – заявила Елена.
Мне казалось, что с приездом Лены мне станет легче и я разделю с ней все свои страхи и опасения. Хоть немного сочувствия мне совсем не повредит.
Неожиданно раздался звонок. Я вздрогнула и подошла к домофону. Видеокамеры показывали, что за забором стоит… Матвей.
– Только его сейчас не хватало, – пробормотала я и сняла трубку.
– Опять ты. Что тебе надо? – раздраженно спросила я без всякого приветствия.
– Здравствуй, Яна. Тебя здороваться не учили? Ты не в состоянии сказать: «Здравствуй, Матвей»? – принялся поучать меня незваный гость, приехавший крайне не вовремя.
– Матвей, а не пошел бы ты…
– Открой. Я хочу поговорить с твоим мужем.
– Я за него.
– Мне не нужна ты. С тобой все ясно. Ты не умеешь разговаривать с людьми. Это диагноз. Мне нужен твой муж.
– Его нет дома.
– Тогда я буду сидеть под калиткой, пока он не придет.
– Тебе больше заняться нечем? Что ты хочешь от моего мужа?
– Я хочу получить деньги за ремонт своего авто.
– Уходи, – холодно сказала я Матвею и, обернувшись, обратила внимание на то, что по участку не бегает Джек. – Странно, – вырвалось у меня, и я направилась к вольеру посмотреть, не запер ли его там Аскольд.
Увиденная картина заставила меня закричать и броситься прочь. У вольера лежал окровавленный Джек. Его пасть была приоткрыта, а глаза смотрели куда-то вдаль. В том, что Джека застрелили, я даже не сомневалась, только как же такое могло произойти, если на территории дома никого нет?!
Быстро прокрутив в памяти последние события, я вспомнила, что в тот момент, когда я приехала домой и парковала машину, Джек радостно выбежал мне навстречу, виляя хвостом. После этого мы с Аскольдом вошли в дом и спустились в тир. Джек остался на улице. Значит, в тот момент кто-то пробрался в дом и его
