– Господи, на кого я похожа!
Встав под теплые струи воды, я принялась смывать с себя кровь и заскулила, как побитая и брошенная собачонка.
– Мамочка, родненькая… Я не хотела. Честное слово, я не хотела. Что же теперь дальше со мной будет? Что будет?
– Кристи, ты ревешь, что ли? – заглянул в ванную комнату Игнат. – У нас нет времени для слез. Пора собираться.
– Да, конечно…
Не обращая внимания на то, что Игнат меня только что поторопил, я вновь намылилась и встала под теплый душ. Я еще никогда так долго не мылась. Меня била сильная дрожь, и я даже не могла удержать губку в руках. Я постоянно думала о том, что я никого не хотела убивать. Просто так получилось. Я с ужасом размышляла о том, что если наша доблестная милиция сможет докопаться до истины, то мне будет тяжело доказать, что сначала убили Эдика, а потом от страха и отчаяния начала убивать я. И все же я сознательно понимала, что если дело раскрутят, то мне дадут приличный срок, и даже если суд установит, что я действовала в рамках самообороны, то мне все равно светит тюрьма. Вот так обстоятельства загнали меня в угол и сделали беспощадной убийцей.
– Кристи, ты выйдешь из этой ванной или нет? – вновь заглянул в дверь Игнат.
– Уже выхожу.
Выключив воду, я вылезла из ванны и, не говоря не слова, принялась вытираться. Игнат подошел ко мне поближе и притянул к себе.
– Кристи, да ты вся дрожишь!
– А ты считаешь, что я сейчас должна быть довольной и счастливой?
– По крайней мере, не дрожать же, как осиновый лист.
– А что мне делать, смеяться???
– Успокойся, пожалуйста. Все позади. Тебя никто не найдет, и про то, что ты совершила, никто не узнает.
– А если найдут и если узнают? – Я подняла на Игната свои красные, воспаленные, заплаканные глаза.
– Тогда я за тебя заступлюсь и докажу, что это была лишь необходимая самооборона.
– Сможешь?
– Да я для тебя горы сверну.
– После того, что произошло в домике спасателя, и после твоей кощунственной клятвы в это с трудом верится.
Игнат промолчал. Увидев, как я нервно покусываю свои губы, он прижал меня к себе посильнее и прошептал:
– Девочка моя, я не дам тебя в обиду и сделаю все возможное, чтобы тебе не угрожала опасность.
– До знакомства с тобой мне действительно не угрожала опасность, но после того, как мы с тобой встретились, она преследует меня по пятам. Так чем ты мне поможешь, если все откроется?
– Давай не будем бросаться в крайности и думать о плохом.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Если все-таки все откроется, то я возьму всю вину на себя и скажу, что этих двоих застрелил я.
– Что ты сказал???
– Что слышала.
– Ты думаешь, что говоришь?
– Думаю. Уж если кому-то из нас и нужно будет сесть в тюрьму, то в нее сяду я.
Я не могла не улыбнуться и поспешила освободиться от объятий Игната.
– Игнат, зачем ты сейчас разыгрываешь из себя доблестного и благородного рыцаря? Это жизнь, а не работа. Я не твоя клиентка, и у тебя нет необходимости услаждать мой слух своим красноречием. Я тебя не купила, и тебе не нужно отрабатывать свои деньги. Это жизнь, Игнат. Жизнь… А ты уже давно перемешал жизнь со своей работой.
– Кристи, я побеспокоюсь о том, чтобы ты не села в тюрьму, но если будет нужно, то в нее сяду я, – еще раз продемонстрировал свое благородство Игнат, чем вновь не мог не вызвать у меня улыбки.
– И я должна тебе верить после того, как ты поклялся покойными родителями? – Я усмехнулась и вышла из ванной комнаты.
– Кристи, кончай ты меня попрекать родителями и домиком спасателя.
– Тебе это не нравится?
– Я же не идиот. Конечно нет.
– Я думала, может, от моих упреков у тебя хоть немного совесть проснется.
Вскоре мы оставили ключи на рецепции и были приятно удивлены тем, что никто не захотел лично принять у нас номер и проверить его содержимое. Посмотрев на дремлющую в холле женщину, Игнат взял меня за руку и как-то облегченно вздохнул.
