– Ну как тебе сказать? Смотря что меня ждет на свободе.
Марат подошел ко мне и протянул руку:
– Вставай, надо срочно уходить. Потом будет поздно.
Я встала, но так и не решилась подать Марату руку. Мы подошли к входной двери. Я заглянула в глаза Марату и подозрительно спросила:
– Куда ты меня ведешь?
– На свободу.
– Я хочу знать, куда именно?
– Поедем ко мне. Хочешь, я довезу тебя до гостиницы?
– Ты меня разыгрываешь?
– Мне кажется, что нам обоим сейчас не до шуток.
Мы вышли из подвала. Яркий электрический свет ослепил глаза. Марат схватил меня за руку и потащил по коридору. В конце коридора я увидела лежащего на полу человека и громко закричала. Сомнений не было – это был Рустам. Посреди его лба зияла огромная дыра. Широко раскрытые глаза, казалось, смотрели прямо на меня.
– Да не ори ты. Закрой рот, – осадил меня Марат.
Я послушно закрыла рот и испуганно посмотрела на него.
– Что здесь произошло?
– Ничего особенного.
– Кто это его?
– Я.
Перешагнув через тело Рустама, мы вошли в большую гостиную и бросились к входной двери. Обернувшись, я увидела, что у камина лежат еще два безжизненных тела. Это были те молодчики, которые пытались меня изнасиловать.
– Они мертвы?
– Ну а ты как думаешь?
– Думаю, что да.
– Вот видишь, какая ты у нас сообразительная.
– Кто их убил?
– Я.
Перед тем как открыть дверь, Марат внимательно посмотрел на меня и задумчиво сказал:
– Тебе нельзя в таком виде на улицу. Ты же совсем голая. Снимай с себя эти лохмотья.
– Но мне нечего надеть.
Марат подбежал к одному из убитых мордоворотов и стал стягивать с него рубашку и пиджак.
– Прекрати! – закричала я. – Я не надену одежду с трупа.
– Послушай, может быть, хватит диктовать мне свои условия! Давай одевайся и поменьше думай о том, кто носил эту одежду раньше. Я понимаю, что ты у нас кисейная барышня, но сейчас не время ломаться!
– Я не ломаюсь. Просто я еще никогда не носила одежду с покойников.
– Я раньше тоже много чего в жизни не делал, но жизнь заставила меня делать то, чего я не хочу.
Марат кинул мне большую шелковую рубашку и необъятный пиджак. Я повертела рубашку в руках и жалобно произнесла:
– Тут кровь на воротнике…
– Ну и черт с ней, с этой кровью!
– Но ведь это же не мой размер…
– Ну уж извини, дорогая, тут ничего женского нет. Надевай, что дают. Все лучше, чем эти лохмотья.
Я скинула вконец разодранный костюм и осталась в чем мать родила. Марат придирчиво оглядел мою фигуру и заметил:
– А ты ничего сложена. На жену нового русского совсем не похожа.
– Интересно, а как сложена жена нового русского? – поинтересовалась я, натягивая рубашку.
– Обычно они в теле. Вернее, выходят замуж, как правило, худыми, а затем начинают стремительно набирать вес. Сама посуди: после голодняка пересесть сразу на копчености да на деликатесы. Тут кого хочешь разнесет!
– Мне не с чего жиреть, – вздохнула я, застегивая пуговицы.
Рубашка оказалась мне по колено и выглядела скорее как бесформенное платье. Накинув пиджак, я с ужасом подумала о том, кому он принадлежал еще совсем недавно, но не стала заострять на этом
