что он не причастен к пожару, потому что его убьют еще до того, как он скажет хоть одно слово.
– Одумайся, пока не поздно! Я тебя умоляю, одумайся! Я про это даже не вспомню, только, пожалуйста, одумайся… – истерично кричала я и до крови кусала губы.
– А что мне одумываться? – Вован сморщился от жуткого запаха бензина и стал поторапливать: – Олег, давай быстрее! Время идет. У тебя еще есть канистра? Давай ее выливай, и дело с концом!
Я не могу описать, что испытала в тот момент, когда окончательно осознала, что сейчас я умру, что я умру в жутких мучениях, что меня сожгут близкие мне люди. Люди, с которыми я работала долгое время, которым всегда верила, которых теперь с нетерпением ждала и знала, что вместе с ними придет помощь… Мне не верилось, что еще немного и меня просто не будет, что новая весна уже не моя. И не только эта, но и следующая. Что я уже никогда не увижу, как распускаются почки на деревьях, как появляется первая зеленая травка, что я никогда не посмотрю на голубое небо и не прокричу свою любимую фразу: «Грачи прилетели!»
– Грачи прилетели, – тихо сказала я и почувствовала, как по моему лицу ручьем потекли слезы.
– Что ты сказала? – не понял меня Вован.
– Я тебя спрашиваю, грачи прилетели или нет?
– Кто? Какие, на хрен, грачи?!.
– Птицы такие. Они всегда весной прилетают. Я люблю наблюдать за этим. Это так красиво. Мы с братом всегда вешали скворечники и с нетерпением ждали их прилета. Скоро весна.
– Грачей еще нет ни хрена, и неизвестно, когда будут. А что касается твоего брата, то я не ожидал, что он выкарабкается. Я хотел убрать сначала его, а затем уже тебя. Кто ты такая без мозгов своего брата?! Никто! Хер в пальто!
– Так это ты стрелял в Женьку?
– Я уже давно ни в кого не стреляю. Я выполняю совсем другую работу. Есть люди, которым можно заплатить и они сделают это намного лучше меня.
– Значит, ты заказал моего брата?
– Я! – Вован расплылся в самодовольной улыбке. – Я! Я! Я! А ты что, так и не догадалась?
– Нет. Я всегда тебе верила.
– Доверяй, но проверяй!
– А калекой моего брата тоже сделал ты?
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду тот взрыв в машине, после которого его буквально сшили по кускам и он потерял способность ходить.
К этому я не имею никакого отношения, и не стоит сваливать все на меня. Я всегда уважал твоего брата. Я был ему предан. Всегда с огромным удовольствием работал под его руководством. Он действительно классный мужик. Он не раз меня выручал и много чего для меня сделал. Но все это было до того, как он стал калекой. Теперь он просто выпал из обоймы. Я согласен с тем, что у него остались мозги, но этого слишком мало для того, чтобы управлять группировкой и влиять на людей. Твой брат сам это понимал и поставил во главе дела тебя. Извини, но я никогда не подчинюсь бабе. Если в группировке не будет семейки, которая уже давно себя изжила, то есть тебя и твоего инвалида, то мы вновь заживем нормальной жизнью. И будем работать по тем правилам и распорядкам, по которым мы работали раньше.
– А я стреляла в Колесника… Я думала, что это он хотел убить моего брата. Я и представить себе не могла, что это ты.
– Не знаю, как ты там в него стреляла… Возможно, это твои бабские бредни. В Колесника стрелял киллер. Его сейчас ищут. Люди Колесника сняли с тебя обвинения по этому поводу, так что можешь мне не сливать свою бодягу.
– В Колесника стреляла я!
– Хорош врать! У тебя кишка слаба. Не стоит приписывать себе то, что сделали другие. И вообще кончай болтать. Пора прощаться!
К Вовану подошел Олег, и я поняла, что мое время уже истекло.
– Вов, может, мы её стрельнем и сразу подожжем? На всякий случай, чтобы она, уже точно, не рыпалась, – предложил Олег.
Да как она рыпнется, если она плотно к стулу привязана и даже руками не сможет пошевелить?! Стрелять не надо. Если труп потом найдут, экспертизу сделают, обнаружат пулевое ранение, и начнется… Тем более у нас все оружие паленое, на нем столько всего понавешано. Нужно уже давно стволы поменять. Я знаю, где можно новую хорошую волыну приобрести, и причем очень даже недорого. Просто сожжем бабу, и все. Жалко, конечно, что твой похититель тебя сам не хлопнул. Очень жалко. Признаться честно, мы рассчитывали, что забежим в дом и обнаружим тебя мертвой. Ан нет. Не вышло. Видеть тебя живой нам что-то не очень хотелось.
– Если это так, что ж вы тогда похитителя сразу не убили, а дали ему деньги и возможность уйти? Если он вам сказал, что я не одна и что в случае провала меня убьют, почему вы не устроили этот самый провал?! Почему?
– Потому что мы не одни и все должно быть правдоподобно. На дачах еще четверо наших ребят, и они не имеют к нашем заговору никакого отношения. Ладно, все, хорош болтать. Олег, поджигай, и сваливаем отсюда.
– Ребята, не надо!
– Ты это… Ты глаза закрой, – заметно занервничал Вован. – Ты думай о брате… А хочешь, молитву читай. Проси Господа отправить тебя в рай. Точно, читай молитву! Так легче.
