– Думаешь, они тебя послушают?
– Куда они денутся! У меня бабушка умерла, потому что мы «Скорую» два часа ждали. А потом врачи сказали, что если бы медицинская помощь была оказана хотя бы пятью минутами раньше, то ее можно было бы еще спасти.
– Так зачем ты меня ждала? Почему ты раньше не позвонила, пока меня не было? – перепугалась я не на шутку.
– Я же тебе русским языком сказала: я искала полотенца, рвала простыни и делала перевязку. Мне как-то не до телефона было.
– Могла бы приложить трубку к уху, говорить и делать перевязку.
– Я так не умею. Мне было не до того, чтобы искать телефон. Я принялась искать полотенца и простыни. Мне показалось, что это намного важнее. Я сама еле очухалась. У меня у самой голова пробита. А насчет «Скорой» сразу и не сообразила. Мне, между прочим, самой помощь нужна. Видишь, в волосах у меня запекшаяся кровь. Этот придурок мне голову пробил, того и гляди мозги вытекут.
– Наташка, не говори ерунды. Скажешь тоже! Не вытекут, на то они и мозги.
Вместо каких-либо новых возражений или объяснений Наталья вдруг закричала в телефонную трубку что было сил:
– «Скорая»?! Вы в наш дачный поселок на машине едете или пешком идете? Тут красавец-мужчина в расцвете лет от огнестрельных ранений умирает! Вы скоро приедете или нет?! Что значит «машина выехала»? Вы мне ответьте на вопрос, когда она приедет!.. Да сколько времени нужно ждать? В том-то и дело, что времени ждать нет!
Поняв, что спор бесполезен, Наталья обреченно бросила трубку мобильного на пол и закрыла глаза.
– Наташа, ты что?
– Пытаюсь унять свой гнев, – уже намного тише сказала она.
– Они сказали, что выехали?
– Сказать-то сказали, а вот когда приедут, никому не известно.
– Будем ждать. У нас все равно нет другого выхода.
Взяв стакан с водой, я намочила полотенце и вытерла запекшуюся кровь на губах Ильи. Он настолько тяжело дышал, что я еще больше испугалась и снова спросила крайне обеспокоенно:
– Илья, ты как?
– Держусь пока. А где Влад?
– Не знаю, – тут же соврала я. – Я побежала, пыталась его найти, но не нашла.
– Он ушел?
– Ушел, – выдавила я из себя и подумала о том, что Илья пока не должен знать, что я застрелила Влада. А сама внутренне похолодела: наверное, мне будет очень трудно доказать, что я совершила убийство в состоянии шока.
– А я думала, что ты его грохнула, – разочарованно сказала Наташка. – Жаль. Надо было этого гада добить. Он же вроде тоже раненый был, куда он мог убежать?
– Не знаю. Когда я выскочила во двор, уже никого не было. Я добежала до леса. Непонятно, куда он делся.
– А где пистолет? – Илья попытался поднять голову, но у него ничего не получилось.
– Какой пистолет?
– Тот, который ты подняла, когда я его уронил. Мой пистолет.
– Ах, твой пистолет…
– Где он?
– Я его потеряла, – я не была готова к подобному вопросу, поэтому не придумала ответа получше.
– Где потеряла?
– Как где? Где-то около леса. Бегала в поисках Влада и где-то его выронила.
– Ну ты даешь! И не почувствовала?
– Нет, – замотала я головой. – Вообще ничего не почувствовала. Я только помню, что бежала по лесу в надежде увидеть Влада и размахивала пистолетом… А затем я поняла, что его нигде нет. Мной овладело такое отчаяние! Наверно, именно в тот момент я и выронила пистолет.
– Жаль, – едва произнес Илья.
– Что жаль?
– Жаль то, что ты вернулась без пистолета…
– Почему?
– Потому что Влад может вернуться, – пояснила мне Наташка. – Мы так и «Скорую» не дождемся. Он сейчас вернется и постреляет нас, как щенят.
– Он не вернется, – ответила я ей ледяным голосом.
