– Да, – тихо ответила я и смахнула нечаянно нахлынувшие слезы.
Глава 20
Мы сидели в небольшом ресторанчике, слушали тихую музыку и смотрели друг другу в глаза. Вадим заметно нервничал и постукивал пальцами по крышке стола. Я пристально смотрела ему в глаза и думала о том, что я знаю этого человека уже черт знает сколько лет и все эти годы он никогда не рвал связующие нас нити и даже никогда не делал большой промежуток между нашими звонками. Ему всегда было спокойно от того, что я есть и что я рядом, да и просто от того, что я существую. С годами мы даже менялись ролями. Я постепенно утрачивала вкус нашей любви, а он, наоборот, загорался ко мне все большей и большей страстью. Я вспомнила наше знакомство и наши первые встречи. Инициатором наших с ним отношений была именно я, потому что Вадим не желал играть с огнем и попытался держаться от меня на расстоянии. Но он не учел, что со мной очень трудно соблюдать дистанцию, потому что я женщина, которая притягивает к себе, как магнит. Я запретный плод, и тот, кто меня вкусил, уже не сможет об мне не думать и не вспоминать моих горячих объятий и тех страстных ночей, которые я способна дарить. Однажды я встретила Вадима, сбила его с верного семейного пути и с головой окунулась в свое новое, бурное и страстное увлечение. Тогда, в самом начале наших отношений, я не обратила внимания на то, что он женат, и не придала этому особого значения; я поняла это только тогда, когда наши чувства стали слишком сильны, а наши встречи – чересчур частыми. Я поняла, что значит любить и при этом делить мужчину с другой женщиной… Я очень хорошо это осознала и смогла ощутить. Слишком много было пролито слез, и слишком много он мне недодал, потому что какую-то часть себя он давал той, другой, которая была у него всегда по ту сторону жизни. С годами все изменилось. Его взгляд, полный нежности, уже не трогал меня так, как раньше… Его слова уже не цепляли за душу, а его уговоры уже практически перестали на меня действовать. Да и не могло уже все быть точно так же, как было вначале, потому что годы идут и их уже никогда не остановишь. Возможно, мы просто стали старше, а может, отношения в нашем треугольнике кое-где дали трещину. Уже не было той магической силы, которая толкала нас в объятия друг к другу, наше обоюдное влечение стало каким-то блеклым и растеряло все краски, которые были ранее. Сила, которая постоянно толкала меня к Вадиму, умерла, а мои несбыточные и ранее желания просто прекратили свое существование и потеряли всякое право на жизнь. Я устала воровать собственное счастье через страдания, и во мне поубавилось того света, который может давать только влюбленная женщина. И все же, несмотря ни на что, именно этот мужчина смог разбудить во мне ту силу любви, которая затянулась на годы. Именно он заставил меня полюбить так, что я отреклась от обустройства собственной жизни и с головой окунулась в любовь, несмотря на все ее промахи, ошибки и разочарования.
– Как отдохнула? – нарушил тишину Вадим.
– Спасибо. Хорошо.
– Я это понял, когда встретил тебя в аэропорту.
– Правда?! Ты увидел, какая я отдохнувшая и загорелая?!
– Именно это я и увидел.
– Мне приятно, что ты так хорошо видишь.
Вадим тут же посерьезнел и со всей возможной деликатностью спросил:
– Почему ты улетела?
– Потому, что я должна была от тебя улететь. От тебя, от себя и от наших с тобой отношений. Я устала, Вадим. Я просто очень устала. И вообще, что мы все обо мне да обо мне… Мне даже неудобно как-то… Ты- то как живешь? Как складывается все у тебя?
– Спасибо, паршиво.
– Почему?
– Потому, что у меня не было тебя.
– А сейчас я у тебя есть?
– Я сделаю все возможное, чтобы ты была рядом.
– Ты хочешь сказать, что ты уйдешь из семьи?
– Конечно. Это же не может продолжаться вечно.
– Ты уйдешь из семьи, когда пойдешь на пенсию? Вадим, я не хочу жить с пенсионером. Мне хочется пожить с еще работающим мужчиной.
– Ты хочешь сказать, что, когда я уйду на пенсию, я тебе буду не нужен? – нервно усмехнулся Вадим.
– Я хочу сказать, что, когда ты уйдешь на пенсию, ты будешь жить со своей женой. Встречай старость с тем же, с кем ты встретил молодость.
– Значит, когда я состарюсь, ты мне не будешь жесткие куски разжевывать? – попытался перевести все в шутку Вадим, но шутки не получалось. Она была какой-то грубой, жестокой и неумелой.
– Когда ты состаришься, ты будешь жить в своей семье и перестанешь кормить меня завтраками. Мне ничего не нужно. Все наши желания должны сбываться вовремя, а когда уже прошел отпущенный срок, они становятся не нужны. Ты мне не нужен Вадим.
– Маш, ну зачем ты так?
– Как?!
– Так!
– Как жена? Как дети?
– Маша, прекрати. Может, хватит уже? Ну сколько можно? Тебе нравится надо мной издеваться?
– Почему ты решил, что если я спрашиваю тебя о твоей семье, то я над тобой издеваюсь? Это часть твоей жизни, и я хочу про нее знать. За столько лет я имею право знать все.
– Маш, ну прекрати, а? Мы же здесь встретились не для того, чтобы разговаривать о моей семье.
– А для чего мы здесь с тобой встретились?
– Для того, чтобы поговорить о нас с тобой.
– А что о нас с тобой разговаривать? Мне кажется, что уже давно все ясно.
– Ничего не ясно. Это ты непонятно что надумала.
– Я просто хотела узнать, как здоровье твоих близких?
– Спасибо. У моих близких нормальное здоровье, – раздраженно ответил Вадим и нервно полез за сигаретой.
– Слава Богу. Это самое главное.
– Что самое главное?
– Самое главное, что у твоих близких все в полном порядке.
– Для меня это не самое главное. – Вадим нервно закурил и пустил колечки дыма в противоположную от меня сторону.
– А что же для тебя самое главное?
– Ты!
– Я?!
– Да, ты.
– Надо же, а с каких пор?
– Так было всегда. Просто ты это как-то не замечала.
Я усмехнулась и посмотрел на официанта, который принес нам великое множество красивых итальянских деликатесов.
– И куда ты столько заказал?
– Тебе. Я подумал, что ты с дороги голодная.
– У меня аппетита нет.
– Быть может, ты все-таки немножко поешь?
– Ну, если только совсем немножко.
Я взяла вилку и принялась без особого аппетита ковыряться в своей тарелке. Вадим не сводил с меня глаз, курил, хмурил брови и усиленно думал.
– Может, ты мне все-таки расскажешь, что же с тобой произошло. Мне показалось, что тебе нужна защита.
– Со мной столько всего произошло, что тебе лучше всего не знать.
– И все же. Мне кажется, что тебе нужно выговориться.
