Аравии с конским поголовьем было куда как негусто, так что очень часто торговцы лошадьми оказывались у разбитого корыта — окупить расходы на транспортировку лошадей им сплошь и рядом не удавалось. По этой причине чистопородные лошади в Европе стоили чрезвычайно дорого: за хорошего коня без звука выкладывали сумму, на которую можно было легко приобрести целое стадо коров в 40–50 голов. А вот в Древней Греции царила полнейшая идиллия. Считать деньги там, видимо, еще не научились, поэтому писатель и историк Ксенофонт (430–335 или 354 до н. э.) раздавал направо и налево следующие рекомендации: «Если вы хотите иметь хорошую строевую лошадь, то должны испытать ее при различных обстоятельствах, какие она только может встретить, например: переплывать рвы, карабкаться на валы, подниматься и опускаться по крутым возвышенностям и носиться во весь карьер по неровной местности, по покатостям и дурным дорогам. Большая часть лошадей не соответствует ожиданиям не вследствие их недостатков, а потому что они не имеют должного навыка. Если они хорошего сложения, то для того, чтобы они не были порочны, методическою дрессировкой следует приучать их ко всему». Для полноты картины мы могли бы процитировать пространное руководство по тренингу лошадей, составленное древними хеттами совсем уже в баснословные времена — чуть ли не в конце III тысячелетия до н. э., но по понятным соображениям делать этого не будем.
Чтобы закрыть «конскую тему» раз и навсегда, следует сказать еще несколько слов о боевых колесницах, которые являлись основной ударной силой армий Древнего Востока вплоть до того момента, когда лошадь научились использовать под седло. Гомеровские герои вихрем врывались в стан неприятеля на этих стремительных двухколесных машинах, сея вокруг смерть и разрушение; хетты и египтяне сшибались в смертельной схватке на горячих песках Палестины; наконец, боевые колесницы были элитными частями непобедимой ассирийской армии в начале I-го тысячелетия до н. э. В V в. до рождества Христова персы даже не подумали отказаться от колесниц, хотя уже располагали к тому времени прекрасно обученной латной конницей. Вспомните школьный учебник по истории Древнего мира, уважаемый читатель. Персидская боевая колесница там нарисована во всей красе. По полю, усеянному трупами павших бойцов, во весь опор мчится двухколесная повозка, сверкая стальными косами, торчащими из ободьев и ступиц. А дышло этого броневика античности увенчано смертоносным железным жалом. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что такое чудище предельно нефункционально. Персидский монстр может катиться только по математической плоскости, поскольку даже на гладкой дорожке ипподрома сия невразумительная конструкция моментально опрокинется, зацепившись своими косами за первый же ухаб.
А как, интересно, эти железные серпы крепятся к колесу? Болтов древние египтяне и персы вроде бы не знали. Наконец, элементарный вопрос: для чего вообще нужны все эти блестящие причиндалы? Представьте на минуту, что такой ощетинившийся еж на колесах, сверкая своими косами и серпами, врезается на полном ходу в боевые порядки вражеской армии. Что произойдет дальше? Ответ лежит на поверхности: этот на диво слаженный возок через два-три метра встанет как вкопанный, потому что на его острых железяках сразу повиснет несколько тел. После чего неприятель вышвырнет к чертовой матери экипаж и разберет даровое оружие. Совершенно очевидно, что боевая колесница не годится для рукопашного боя. Использовать ее можно одним-единствен-ным способом: поставить в повозку стрелков из лука и сражаться на расстоянии, держа при этом ухо востро. Как только враг переходит в атаку, нужно немедля поворачивать коней и трусить к своим. В Гражданскую войну в России бойцы на тачанках так и поступали. Бричка с привинченным к ней пулеметом представляет опасность, пока находится на расстоянии, но стоит ей только оказаться в гуще вражеских солдат, как все, пиши пропало — телегу отнимут вместе с оружием. Поэтому понятно, что винтить на колеса острое железо не имеет ровным счетом никакого смысла. Между прочим, не лишним будет отметить, что даже безо всяких серпов двухколесный экипаж представляет собой весьма неустойчивую конструкцию. На гладкой дороге ею, умеючи, управлять можно, а вот кататься по пересеченной местности — извините.
Надо сказать, что автор этих строк впервые усомнился в справедливости античной истории давным-давно, как раз когда увидел в школьном учебнике эти персидские повозки, утыканные серпами и косами. Стоит только приглядеться к изображениям боевых колесниц в старинных рукописях, как сразу же возникает множество вопросов, даже если никаких ножей на них нет. Прежде всего нужно было изобрести ажурное колесо со спицами. В далекой древности применялись и сплошные деревянные колеса, но такие экипажи слишком тяжелы и громоздки для конной тяги, поэтому в них впрягали быков. Из рисунков и описаний древнеегипетских колесниц следует, что колеса этих повозок имели четыре или шесть спиц. К сожалению, вся беда в том, что колес с четырьмя, пятью или шестью спицами в природе не существует, потому что обод такого колеса никогда не будет круглым. Идеальный обод получается при двенадцати спицах, когда каждая из шести равных частей обода насаживается на две спицы. Колесо совсем не такая простая штука, как кажется на первый взгляд. Обод собирается из упомянутых шести секций, изготовленных из гнутого дерева, причем спица обязательно пронзает обод, а другим концом прочно вбивается в ступицу. Так что изобретение спиц и ступицы было серьезным технологическим прорывом. Но и это еще далеко не все. На тележное колесо необходимо натянуть стальную шину (так называемый бандаж) и прочно соединить ее железными хомутами с ободом. Разумеется, можно обойтись и без стали, но такие колеса придется слишком часто менять. Неплохо бы иметь и прочную железную ось (откуда египтяне брали железные оси за двадцать веков до новой эры?), потому что деревянная чересчур хрупка.
Тем не менее нам предлагают модель древнеегипетской колесницы из дерева, которая выглядит следующим образом: ось из ольхи, колеса и все остальное — из ясеня, а ободья колес обернуты березовым лыком. Ось напрямую соединена с дышлом. М. Горелик так прокомментировал возможности подобного экипажа: «Без сомнения, эта колесница имела ритуальное значение, поскольку чисто деревянная конструкция не выдержала бы нагрузок ни в быту, ни на войне». Надо сказать, что при изучении рисунков и моделей колесниц древности невозможно избавиться от впечатления некоторой декоративности изделия. Ну никак не сможет такая повозка ездить по земле, хоть ты застрелись! Кроме того, поражает воображение небывалая технологическая эклектика — сочетание совершенно несочетаемых элементов. С одной стороны, мы видим практически полное отсутствие упряжи (плечевое ярмо просто наложено на лошадей, но никак не закреплено снизу), а с другой — цилиндрическую муфту, в которую вставлена колесная ось. Увы и ах, господа, но не было муфт в пятом веке до новой эры, хоть обыщись. К великому нашему сожалению, ни египтяне, ни ассирийцы, ни гомеровские греки просто физически не могли изготовить прочную, надежную и быстроходную повозку с конной тягой. Не существовало в те ветхозаветные времена соответствующих технологий, да и железо было тогда товаром более чем дефицитным — оно стоило много дороже серебра и золота. А если и были в древности умельцы, способные собирать такие колесницы (что вряд ли), то цели при этом преследовались наверняка исключительно декоративные и ритуальные. Во всяком случае, быть работоспособным экипажем сия зыбкая конструкция никак не могла.
Глава 3
Баллисты и катапульты
Но самое, пожалуй, удивительное в истории античного военного дела — это осадная техника древних. Здесь нас ждут поистине невероятные открытия, рядом с которыми рассуждения о тяжелой пехоте, латной коннице и боевых колесницах покажутся детским лепетом. Мы не станем подробно разбирать устройство всех этих военных машин, тем более что в литературе их описано великое множество. Это, во- первых, разного рода метательные машины (катапульты, баллисты, фрондиболы, онагры, полиболы и т. д.), выбрасывавшие по навесной траектории тяжелые камни и стрелы. Принцип работы таких механизмов был основан на упругой силе канатов, свитых из воловьих жил или волос, поэтому их называют еще машинами торсионного типа. Дальность стрельбы камнеметов и стрелометов, если верить историкам, превышала 300 м, а вес снаряда мог доходить до 100 кг. Тяжелые орудия предназначались для разрушения укреплений противника, его военной техники и кораблей, а легкие стрелометы, бившие горизонтально (были и такие), служили для уничтожения живой силы неприятеля. Говорят, что они точно попадали в цель на дистанции до 200 м и даже имели специальные прицельные приспособления. В зависимости от мощности и типа снаряда
