пол на носок (каблук вверх).
2-я четверть: Не вставая с присядки, повернуть корпус через левое плечо на 180 градусов и с подскока на правой ноге повернуть левую ногу на каблук (носок вверх). Далее вся комбинация повторяется ([фото 42], [43] и [44]).
30. МЕТЕЛОЧКА
1-я четверть: На полном приседании с подскока на правой ноге выбросить левую ногу влево и описать ею на полу четверть круга.
2-я четверть: Перескок на другую ногу, с которой движение и продолжается ([фото 45] и [46]).
концовки
Концовками мы называем движения, служащие заключением какого-нибудь коленца или всего танца.
31. КОНЦОВКА ПЕРВАЯ
1-й такт.
1-я четверть: На первую восьмую с третьей позиции шаг правой ногой вперед; на вторую восьмую удар носком левой согнутой в колене ноги сзади правой.
2-я четверть: На первую восьмую шаг левой ногой назад; на вторую восьмую удар носком правой согнутой в колене ноги впереди левой.
2-й такт.
1-я четверть: На первую восьмую шаг правой ногой вперед, в то же время, приподняв левую ногу, согнутую в колене; на вторую восьмую подскок на правой ноге.
2-я четверть: На первую восьмую удар левой ногой об пол; на вторую восьмую пауза [фото 47].
32. КОНЦОВКА ВТОРАЯ
В течение первого такта и первой четверти второго такта, исполняется простая дробь: митек движется мелкими шажками, крепко пристукивая об пол, отчего получается звук, будто дробь просыпалась.
2-й такт.
2-я четверть: На первую восьмую, стоя на левой ноге, приподнять правую ногу вверх, согнув ее в колене; на вторую восьмую удар ладонью правой руки по правой ноге выше колена и удар ступней об пол [фото 48].
33. КОНЦОВКА ТРЕТЬЯ
1-я четверть: На первую восьмую с полуприседания подскок на левой ноге; на вторую восьмую маленький голубец и два притопа.
2-я четверть: На первую восьмую, стоя на левой ноге, приподнять правую ногу вверх, согнув ее в колене; на вторую восьмую опустить правую ногу на пол, дважды ударить стопой об пол, после второго удара нога ставится на каблук [фото 49].
август 2004
Примечание 01
См. [фото 1], [2], [3], [4], да и все остальные. Поистине дух захватывает глядеть на митька, пустившегося вприсядку или зашедшегося в «ковырялочке с притопом». Как у Пушкина:
Примечание 02
Под классиком здесь и далее, и всегда у меня имеется в виду Венедикт Ерофеев.
Примечание 03
Я должен был бы предупредить, что данное издание содержит одно ненормативное лексическое выражение, в данном случае совершенно не имеющее синонимов. Это тем более досадно, что недавно я изъял из всех своих текстов дотоле имеющуюся там ненормативную лексику.
Примечание 04
О важности сохранения этнокультурной доминанты решительнее Леви-Стросса говорит традиционная мудрость: «Лучше плохо исполненная своя Дхарма, чем хорошо – чужая».
Примечание 05
Пользуюсь случаем, чтобы ответить на два распространенных вопроса.
Первый: Откуда взялись митьковские пляски?
Естественно, из русских плясок, которые, в свою очередь, восходят к чему-то более древнему. Изначально же все танцы были сакральными, то есть имели внечеловеческую модель. Любой танец не выдуман танцором в ходе удачной импровизации, а создан в мифическое правремя богом, героем или тотемным животным. Например, презираемые Волошиным римляне исполняли пляску салиев, учрежденную богом Марсом; спартанцы танцевали пирриху, данную им Афиной.
Магико-сакральный смысл в древнем традиционном обществе имела, впрочем, не только пляска, а и любая человеческая деятельность. Много, но блистательно пишет об этом Мирча Элиаде: «Модель хореографических ритмов находится вне мирской жизни человека… танец всегда имитирует архетипический жест или знаменует мифический момент. Одним словом, это – повторение, реактуализация „времени оного“… предмет или действие становятся реальными лишь в той мере, в какой они повторяют архетип. Таким образом, реальность достигается исключительно путем повторения, все, что не имеет образцовой модели – лишено смысла, ему недостает реальности».
Исходя из этого, танцы колбасеров под рэп (как и многие образцы современного искусства) либо лишены смысла, либо какой-то герой или бог все же их этому научил. Может, сам сатана?
Второй вопрос: Под какую музыку танцуют митьковские пляски?
Естественно, под ту же, что и русские пляски. Кстати, недавно я получил от региональной организации митьков такой вопрос: «Мы очень любим группу Веаtles. Можно ли под музыку этого ансамбля исполнять митьковские пляски?»
Ну конечно можно. То есть, в том смысле, что в известном семинаристском анекдоте: подходят семинаристы к наставнику и спрашивают: Батюшка, а можно курить, когда молишься?
– Да вы что! Конечно, нет!
В другой раз подступают семинаристы и спрашивают так: Батюшка, а можно молиться, когда куришь?
– Ну конечно можно. Молиться всегда можно.
Так что отчего же не сплясать под хорошую музыку. Я нередко, слушая Вагнера, Тома Уэйтса или Арта Тэйтума, пускаюсь в пляс. Другое дело, что митьки, изготовившись плясать, конечно, не предложат музыкантам сыграть что-нибудь из Рихарда Вагнера или Тома Уэйтса – на то есть специальная плясовая музыка.
Есть, конечно, море музыки под которую не то что плясать, но и слушать нельзя. Об этом подробнее в руководстве «Митьковская музыка», пока же приведу отрывок из трактата «Люйши Чуньцю»: «Когда барабаны и литавры гремят, как гром, когда гонги и цимбалы звенят, как вспышки молний, когда лютни и свирели, пение и танцы подобны воплям – ци сердца приходит в смятение, в ушах и глазах сумятица, все
