агрегат, она все обсуждала мировые женские проблемы.
Когда объявили обед, Дарофеева вдруг почувствовала, насколько же она голодна. Она схватила свою фаянсовую кружку, ложку, и следом за Катей быстро пошла в столовую. В небольшом зальчике, на восемь столиков, уже толпились пациентки. К раздаче шла короткая очередь, и Елизавета Игнатьевна пристроилась в конец.
Толстая санитарка протянула ей тарелку супа. Дарофеева взяла ее и стала искать место, где бы присесть. У окна, забранного мелкой металлической сеткой, нашелся свободный стол, и женщина села за него.
Не успела она проглотить первую ложку, у нее появились соседи: три изможденного вида молодые девушки. Они понуро сели со своими тарелками и молча начали есть.
Елизавета Игнатьевна тоже попробовала больничной пищи. Суп обладал странным горьковатым привкусом. Не обращая на него внимания, женщина быстро проглотила всю порцию. Она пошла за вторым блюдом. Вдруг ей показалось, что в окно кто-то заглядывает. Посмотрев в ту сторону, она убедилась, что там никого нет, но теперь непонятная опасность притаилась за спиной. Резко обернувшись, Дарофеева увидела страшилище, тянущее к ней когтистые лапы.
Воздух столовой пронзил истошный визг Елизаветы Игнатьевны. Повсюду ей мерещилсь чудовища, которые хотели ее схватить. Сначала она просто кричала от страха, потом, когда уродливые морды подступили ближе, стала изо всех сил отталкивать их.
Другие пациентки отделения тоже попали под власть пугающих галлюцинаций. Вне себя от страха, они разбежались кто куда.
У кинотеатра “Алмаз” стояла машина, в которой сидел человек с прикрытыми глазами. Казалось, он настолько глубоко погрузился в размышления, что даже трамваи, с грохотом преодолевавшие рельсовые стыки, не могут вывести его из состояния задумчивости.
На самом деле, человек не думал. Он работал.
Выйдя сознанием за пределы физического тела, он переместил его в наркологическое отделение находящейся неподалеку психиатрической клиники имени Святителя Алексия, в просторечье – Кащенко.
Как ни странно, именно в эти минуты там творилось нечто непонятное. Женщины-пациентки крушили все на своем пути.
Они носились по замкнутому помещению, воя от непередаваемого страха.
Медперсонал, не понимая причин такого поведения, заперся в сестринской и пытался по телефону вызвать санитаров. Человек в машине перешел от наблюдения к решительным действиям. Он одновременно проник в сознание всех пациенток, кроме одной. Сознания эти находились под воздействием одного из самых сильных галлюциногенных алкалоидов красного мухомора.
Это сильно облегчало задачу Гнуса. Люди, во время действия такого рода веществ, наиболее легко подвержены внушению на расстоянии.
Во все умы, маг попытался вложить одну мысль: ”Эта женщина (следовал образ Дарофеевой) виновна во всех страхах. Они прекратятся, если она умрет.”
Женщины, сначала одна, потом другая, третья, прекращали кричать и начинали оглядываться по сторонам. Они искали Врага.
Первой его нашла Катя. Обнаружив забившуюся под кровать Дарофееву, девушка испустила истошный, полный ненависти крик. Она вытащила упирающуюся, вопящую Елизавету Игнатьевну и ударила кулачком. Та закричала еще пронзительнее.
На звуки борьбы подоспели другие женщины. Они не понимали, что они делают. Они видели Врага, они стремились его уничтожить, чтобы разом избавиться от непереносимого страха.
Озверевшие женщины били Дарофееву руками, ногами, царапали ее, рвали ей волосы, задевая друг друга, но не обращая на это никакого внимания.
Когда прибежали санитары с резиновыми дубинками, все было кончено. Истерзанное тело Елизаветы Игнатьевны комом лежало в коридоре. Из множества царапин и ран сочилась кровь.
Пациентки, у которых после убийства чувство страха не исчезло, а наоборот, усилилось, забились в углы и под кровати. Они закрывали головы руками, прятались под подушки, кутались в халаты и громко в унисон выли.
Эту картину и застал приехавший Дарофеев.
Глава 19.
Игорю Сергеевичу пришлось использовать весь свой дар убеждения, чтобы пробиться сквозь кордон санитаров: – Я врач! Кричал он:
Еще не поздно!..
Когда он добрался до тела жены, около нее суетилось уже несколько местных медиков. Они делали инъекции, но Дарофеев с первого взгляда понял, что все бесполезно. Слишком поздно. Елизавета Игнатьевна уже была мертва.
Оставалась единственная возможность.
Прислонившись к стене, Игорь Сергеевич настроился на вибрации жены. Он моментально обнаружил ее дух, отлетевший от физического тела, но еще не понявший, что случилось. Обуреваемая жаждой мести, Дарофеева бесплотным сгустком энергий носилась по помещению отделения и пыталась наносить удары своим убийцам.
Сконцентрировав силы, целитель заключил дух жены в кокон. Начал медленно подводить его к неподвижному телу. Через мгновение они соединились.
Тело вновь обрело душу.
Дарофеева тихонько застонала.
