Мне ребята сообщили, что ограбление фирменного кооператива твоих дружков работа.
— Если ты так уверен в своем предположении, то беги в ментовку и выложи свои козыри, может быть, заработаешь ценный подарок, — ковыряясь ногтем в зубах, зло бросил Душман.
— Ты меня не обижай, — ощерился в злобе Алик. — Я ведь тоже могу на тебя обидеться.
— Интересно посмотреть на тебя в злобе, никогда не видел, — продолжал накалять обстановку Душман.
— Сейчас увидишь, — заверил его Алик.
Несмотря на то что Душман не сводил глаз с Алика, он не заметил сигнала, по которому все его дружки, поднявшись из-за стола, направились к ним.
Резко выхватив из-за пояса пистолет, Душман, направив его на Алика, нервно предложил:
— Скажи своим харям, что им за моим столом места нет.
Алик, подняв руку вверх, вернул своих сторонников назад.
Душман понял, что у Алика неожиданный наскок на него не удался.
— Ладно, говори, чего ты от меня хочешь?
— Последнее время ты здорово стал сорить бабками, — не скрывая зависти, сказал Алик. — Я подумал: откуда они у тебя появились, и вдруг мне кооператоры говорят, что у них обчистили сейф и что ты им угрожал карой за то, что они не хотят платить тебе дани. Потом мне из верного источника сообщили, что к тебе приезжал медвежатник. Поэтому, кроме вас, сейф кооператоров никто не мог взять.
— Ну и что с того, что ты так считаешь? А я считаю, что его ты со своими дружками ломанул, — улыбнувшись, пошутил Душман.
Почувствовав смену настроения Душмана, Алик тоже пошутил:
— У меня в друзьях те, у кого сейфы чистят, а у тебя в друзьях те, кто их очищает. Я понимаю, что все ты вернуть не сможешь назад, но своей долей ты поделись со мной, — наконец высказал свою главную мысль Алик.
— Так тебе часть доли надо? Так бы сразу и сказал, — оживляясь и возбуждаясь, заметил Душман. — Так вот что я тебе скажу: мотай со своей кодлой туда, откуда прикатил, и устанавливай там свои законы, а у нас уже есть свой закон, который гласит, что такие шустряки, подписавшиеся после ухода поезда на покупку билета, теряют свои бабки и идут за ним пешком.
Алик, плохо знавший русский язык, полностью смысл сказанного не уяснил, но понял, что Душман не хочет идти ему навстречу.
— Ты туман не напускай, а говори прямо, делишься со мной добычей или нет?
— Так ты меня не понял! — искренне удивился Душман. — Ну что же, придется пояснить. Вали от меня, пока трамваи ходят, а о нашем торге сегодня будут знать все авторитеты стольного града, чтобы с таким говном, как ты, больше не садились за стол, — заключил свой монолог Душман, пряча пистолет за пояс, увидев вошедшее в зал свое подкрепление.
Такого оскорбления Алик потерпеть не мог. Он набросился на Душмана с кулаками, но что он мог противопоставить бывшему десантнику, наткнувшись на мешок с кулаками? Несколькими отработанными ударами Душман сокрушил его активность и, посадив Алика на стул, спросил:
— Ну и как дальше поступим? Будем воевать или, может, наш конфликт вынести на воровской суд? Учти, я на все согласен. — Положив руку на грудь, он пошутил: — Как Васин.
Алик на его слова ничего не ответил, а, набычившись, молча сидел на стуле. Покидая его, Душман пренебрежительно бросил:
— Я тебе не корова и никогда не буду наживкой, мною ты всегда подавишься.
— Посмотрим сегодня вечером, кто из нас будет смеяться, — пробурчал ему Алик.
— Только не ты, сранье, — бросил ему, уходя, Душман.
Какой разговор состоялся между двумя другими противоборствующими сторонами, Душман не слышал, но со стороны кавказцев агрессивных выпадов не было. Его же сторонники в драку не лезли, так как не было команды, а они видели, что их шеф себя в обиду не дал, а его победа в драке автоматически распространялась на них.
Материальные дела банды Душмана процветали потому, что его «быки», обнаглев в поборах клиентов, выглядели как кучка хорошо выдрессированных борзых, готовых по первой команде своего хозяина броситься на дичь, но не мешающие ему там, где он в их помощи не нуждался.
Покинув ресторан, Душман с двумя своими приближенными объехал авторитетов наиболее влиятельных группировок и сообщил им о своем конфликте с Аликом и о его домогательствах.
Все авторитеты были возмущены хамством Алика, одобрили поведение Душмана, пообещав ему свою поддержку в возможном осложнении.
Наступивший вечер стал черным для сторонников Алика: их били и гнали из всех злачных мест, где они были завсегдатаями.
Когда же Алик вздумал обратиться к авторитетам за поддержкой, то с их стороны увидел отчуждение и враждебность.
Один из них по кличке Кацап, выслушав его, сказал:
— Чего ты дергаешься и ищешь у нас защиты, если сам нашкодил, как шелудивый кот? Ты поперся не в свою вотчину, к тому же стал тянуть мазу за того, кто не должен был к тебе обращаться, а ты не должен был подписываться. И кто тебе давал право с помощью кодлы навязывать свой интерес Душману? Почему о своем желании поговорить с ним ты не сказал заранее?
— Так он не хотел со мной говорить, — возмутился Алик.
— Теперь я вижу, что он правильно сделал, поступив так.
— Вы его поддерживаете потому, что он русский, — обиженно пробурчал Алик. Такой довод часто положительно срабатывал у него в милиции.
Кацап влепил ему пощечину, на которую Алик ответить не посмел, так как телохранители Кацапа стоптали бы его в порошок.
Влепив пощечину, Кацап зло выдавил:
— О том, что ты дятел, я понял, но что до такой степени, не думал. Мотай отсюда куда-нибудь в глубинку, там дурака сразу не поймут. А чтобы у него не было желания в столице отсидеться, выкиньте его от меня так, чтобы он носом землю пропахал, — сказал он своим подручным.
— Может быть, не стоит? — произнес один ранее выпивавший с Аликом и считавшийся его дружком.
— Он оскорбил наш братский союз, так и не поняв своей вины, — пояснил ему Кацап, а потом вновь потребовал: — Делайте, что я сказал.
Подвергнутый такому унизительному наказанию, Алик вместе с несколькими своими прихлебателями моментально исчез из города, где его потом никогда не видели.
Вот так смелый, энергичный, вроде бы и не глупый Алик, сколотивший боеспособную группировку, сумевшую себя показать в нескольких удачных операциях, развалил ее, унизив и опозорив себя лишь по той причине, что пренебрег воровским законом, уверившись в своей силе, которой на поверку оказалось недостаточно.
Глава 43
Водители автомобилей требовались во многие предприятия и организации, но Виктору нужна была работа не как необходимый источник существования, а для того, чтобы со стороны капитана милиции Малышева к нему не было претензий.
Наконец его поиски такой работы увенчались успехом. Он поступил работать шофером на малое предприятие под интригующим названием «Теремок».
Его руководителем был Глузман Яков Иосифович, который предупредил Виктора, что работы ему, как водителю, будет в месяц не более как на десять дней, остальные дни он может отдыхать дома.
— Когда надо будет куда-либо срочно поехать, я вызову тебя по телефону.
В начале беседы с Глузманом Виктор не понял, почему тот так к нему доброжелателен, но потом до
