испражнений летучих мышей.
Смуга с Новицким осторожно пробирались через развалины, в которых обитали теперь лишь змеи, крысы, хищные птицы да летучие мыши. Но Агуа нигде не было видно, а заходящее солнце уже рассеивало по небу пурпурные отблески.
– Может, не удалось ей вырваться из-под опеки Онари, – приглушенным голосом заметил Новицкий, оглядывая руины. – Если она сейчас не подойдет, то в темноте ни за что не осмелится явиться в эту покойницкую.
– Жутко мне становится от этого вонючего кладбища, – отозвался Смуга.
– Томек говорил, во всем виновато землетрясение…
Новицкий прервал себя на полуслове, потому что рядом зашелестели кусты и перед пленниками предстала несколько запыхавшаяся Агуа.
– Хорошо, что вы здесь, – сказала она тихонько, неспокойно озираясь кругом. – Вожди решили начать большую войну с белыми. Вам надо бежать!
Смуга смерил Агуа проницательным взором, потом спросил:
– А для чего ты нам это говоришь? Как мы можем доверять тому, кто предает своих?
– Я так и знала, что ты так скажешь, но это не предательство, – горячо возразила индианка. – Посмотри, какое сегодня красное небо! Не пройдет и четырех дней, а Укаяли станет такой же красной от крови белых людей. Если вы и убежите сразу, все равно вам уже не успеть предупредить других белых. Так что сам видишь, я своих не предаю, вы уже не можете нам навредить.
– Так почему ты нас предупреждаешь? Мы ведь тоже белые.
– Если бы все виракуче были такие, как вы, не было бы никакой войны между нами, – возразила Агуа и повернулась к Новицкому. – Я вас потому предупреждаю, кумпа, что не хочу твоей смерти.
Молчавший до той поры Новицкий склонился к индианке, тронул рукой ее плечо и сказал:
– Хороший ты, порядочный человек. Вожди намереваются нас убить?
– Сначала предложат, чтобы вы присоединились к кампам и выступили с воинами против белых, – объяснила Агуа.
– А если откажемся, прикончат нас, так? – допытывался Новицкий.
Агуа подтвердила это кивком головы.
– Ты говоришь, что хочешь нас спасти, – отозвался Смуга. – А как мы спасемся, убегая отсюда без оружия?
– Виракуче, я знаю, где спрятано ваше оружие. Для того я сюда и пришла.
– Значит, и одежду мою ты оттуда принесла, – предположил Новицкий.
– Нет, кумпа, нет! Одежду взял Онари, никто другой не решился бы туда пойти, там злые духи.
– Я ваших злых духов не боюсь, – вставил Смуга. – Если на самом деле хочешь нам помочь, так скажи, где спрятано оружие.
– Все говорят, что ты, виракуче, великий чародей, – шепнула Агуа, со страхом поглядывая на Смугу. – Конечно, тебя не пугают злые духи!
– Ну, так и скажи, где оружие, – настаивал Смуга.
Агуа снова испуганно оглянулась на руины и дрожащим тихим голосом произнесла:
– Вон там, выше, в том большом здании, где наши предки молились Солнцу. Ищи на стене змея с красными глазами. Нажми на его голову, и тебе откроется дорога к злым духам.
– А ты как об этом узнала? – допытывался Смуга.
– Видела, как это делал Онари, когда брал одежду для кумпы.
– Значит, и ты была в том тайнике, и злые духи ничего тебе не сделали, – сказал Смуга. – Не так уж там, видать, страшно, как ты рассказываешь.
– Не говори так, виракуче, – всполошилась Агуа. – Только Онари осмеливается к ним входить. Я ждала у стены со змеем, она сама тут же закрылась. Будь осторожен!
– А ты уверена, что оружие еще там?
– Уверена, виракуче.
– А не боишься, что Онари догадается, кто указал нам дорогу в тайник? – спросил Новицкий. – Знаешь ведь, как кампы поступают с предателями. Мы тебе смерти не желаем!
– Не думай обо мне, кумпа! Ничего со мной не станет, даже если Онари догадается. А остальные решат, что это очередная хитрость белого чародея.
– И все-таки мне кажется, – ты что-то скрываешь, – отозвался Смуга, пронизывая индианку суровым взором. – Это Онари велел тебе сказать нам о войне и показать, где спрятано оружие?
Агуа смотрела Смуга в глаза, не обнаруживая ни малейшего замешательства, и вскоре сказала:
– Недоверчивый ты, виракуче. Но мне пора. Онари скоро вернется с реки, там подготавливали лодку для Тасулинчи. Старшие жены дома. Еще раз говорю – бегите!
Простодушный Новицкий, тронутый до глубины души, снова склонился к индианке.
– Хорошая ты женщина, Агуа. А теперь прощай!
– И ты хороший, кумпа. Могла бы, пошла бы с тобой. Беги к реке, кумпа, слышишь? – с нажимом шепнула ему Агуа и быстро исчезла в зарослях.
Подождав, пока смолкнет шелест, Смуга сказал:
– Ну и везет тебе на женщин! Как это ты до сих пор холостой?
– Не до амуров мне сейчас, – буркнул Новицкий. – Только прямо скажу, по душе мне пришлась маленькая дикарка. А ты не думаешь, что это какие-то интриги Онари?
– Сдается мне, ему все известно, – отозвался Смуга. – Индианки – хорошие, верные жены. Не верю я, что Агуа может сыграть с мужем такую шутку.
– Думаешь, это ловушка?
– Трудно сказать наверняка. Но мы решили отсюда бежать, так что придется рисковать. Иногда стоит поставить все на одну карту, тем более, если подсовывают козырного туза!
– Святую правду говоришь, Янек.
Солнце уже зашло, когда они вернулись в комнату. Не зажигая огня, Смуга подвел друга к оконному отверстию. Было темно, хоть глаз выколи. Только вдалеке, в глубине долины, дрожали тусклые отблески костров селения.
Новицкий долго вглядывался в темное, беззвездное небо, вслушивался, нюхал воздух, как гончая, и в конце концов тихонько изрек:
– Идет буря и довольно сильная.
– Не ошибаешься?
– Какой бы я был моряк, если б шторма не мог унюхать! – обиделся Новицкий. – Закат был красный, небо мглистое, в воздухе духота, влажность, жарко, а тишина какая, слышишь? Это затишье перед бурей. Подожди, как сейчас подует!
Как будто в подтверждение его слов на восходе ярко-зеленая молния разодрала необъятную черноту неба.
– Видишь? – обрадовался Новицкий. – Удача нам сопутствует. Ливень смоет следы, помешает погоне. Нечего и раздумывать!
– Да, бежим этой ночью, – согласился Смуга.
– Только бы оружие было в тайнике.
– С оружием, без оружия, а бежим, – решил Смуга. – Я собрал немного вяленой рыбы, кукурузной муки и соли. Еще у меня есть покуна, колчан с отравленными стрелами и выдолбленная тыква с хлопком. Все это пригодится дня бесшумной охоты. Припас я и щепы для разведения огня. С голоду не умрем. Принесу это все из тайника перед самым побегом. А теперь подождем, когда воины вернутся с реки.
Время тянулось медленно. На востоке, а порой и на северо-востоке все чаще вспыхивали молнии. Их металлическое зловещее сияние выхватывало из темноты растрепанные ветром лесные полосы на вершинах гор. Внезапно слабые отблески костров разгорелись ярче. Издалека донеслись приглушенные людские голоса.
– Вернулись воины с Онари, – тихо произнес Смуга.
– Успели до грозы, – заметил Новицкий. – Пора!
– Подождем, пока они не улягутся спать, – возразил Смуга. – А потом в такую бурю никто уже нам не
